Размер шрифта
-
+

Комендантский час. 1941 - стр. 4

– Так как же быть с Костровым? – прорвался сквозь головную боль голос начальника отделения Данилова.

– Погоди, Иван Александрович. У тебя есть что курить?

– «Казбек».

– Давай его сюда.

– Но вы же…

– Мало ли что, время, видишь, какое.

Начальник жадно затянулся. И сразу стало легче, даже показалось, что боль утихла.

– Вот так, – он тяжело опустился в кресло. – Не верь врачам, Иван Александрович. Курнул – и легче стало. Ты мне оставь пяток.

– Да вы все возьмите. У меня в кабинете есть еще.

– Соблазн велик, возьму. Так ты спрашиваешь, как быть с Костровым?

– Случай уж больно необычный.

– Нет, Данилов, в этом нет ничего необычного. Он сам-то где?

– У дежурного сидит.

– Проверить его показания надо. А вдруг врет?

– Да я его знаю, Мишка врать не станет.

– А ты все ж проверь. Сколько у тебя в группе народу осталось?

– Трое.

– Значит, Полесов, Шарапов и Муравьев.

– Точно.

– Считай, что остался ты один.

– То есть как? – Данилов встал, шагнул к столу. – Как один, товарищ начальник? Моя группа больше всех потеряла людей. Восемь человек на фронт забрали. Я сам…

– Ты погоди, Иван Александрович, не торопись. На! – начальник протянул три одинаковых листа бумаги.

Данилов, недовольно посапывая, достал из кармана очки.

«Начальнику Московского уголовного розыска. От помощника оперуполномоченного Муравьева Игоря Сергеевича. Рапорт. Прошу вас разрешить мне пойти в ряды действующей армии. Я комсомолец, и место мое на фронте. Хочу беспощадно громить фашистскую нечисть, мстить за нашу поруганную землю. И. Муравьев».

– Понял, Данилов, в чем дело? Ты два других можешь и не читать. Шарапов и Полесов тоже просятся. Ты им скажи, Данилов, я сам на фронт хочу, и ты тоже хочешь. Все хотят. Вон мне Дерковский какой концерт устроил – в батальон московской милиции его отпусти. А я с кем здесь останусь?

– Товарищ начальник…

– Ты, Данилов, молчи. Помню, как ты еще на финскую просился. Молчи уж. – Начальник взял папиросу. – Молчи, Данилов, а со своими ребятами поговори… Иди, Иван Александрович, иди… Чувствую я, что к вечеру много работы будет. – Начальник опять отвернулся к окну.

Почему-то ему казалось, что так легче думается. Калейдоскоп улицы успокаивал.

Петровка была почти такой же, как месяц назад. Торопились куда-то по-летнему нарядные люди, бойко торговал мороженщик, стояла очередь за газировкой. Но война уже чувствовалась. Военных побольше на улицах стало. На углу вместо привычного усатого постового стоит с винтовкой СВТ молоденькая девушка.

Вот она взмахнула полосатым жезлом, останавливая движение. Со стороны Пушкинской по трамвайным путям несли похожий на колбасу огромный зеленый баллон с газом для заправки аэростата. Девушки из батальона МПВО крепко держали за стропы упругое подпрыгивающее тело. А месяц назад он, начальник МУРа, видел аэростаты только на картинках в кабинете Осоавиахима.

Страница 4