Команда смертников - стр. 35
– Надо постараться узнать, что. И вообще разговорить ее. Выглядит секретарь Лиски внешне приветливо, а в глазах печаль, усталость, даже какая-то безысходность.
– Вы считаете, ее можно открыть?
– Попытка не пытка, друг мой. Ты давай ступай в номер, проверь, не ведется ли внутри усадьбы и вне ее наблюдение за нами, свяжись с Трепановым, передай, я выйду с ним на связь после разговора с Бертой, если, конечно, он состоится.
– Понял! Вам не мешать.
– Сиди в номере. Если полковник сообщит что-то важное, подай сигнал.
– Хорошо!
Лерой поднялся к себе в номер. Но не прошло и минуты после его ухода, как вернулась Берта:
– Вы один?
– Да, мой товарищ решил продолжить отдых за книгой.
– Странно.
– Странно то, что человек увлекается книгами?
– Нет, странно, что книгами увлекается человек, приехавший сюда. Обычно к нам приезжают люди, ищущие острых ощущений, приключений, извините, ради того, чтобы переспать с туземками. Некоторые даже семьи здесь создают. Местные женщины весьма легкомысленны и легко идут на связь с белыми мужчинами, а те потом навещают их.
– Ну, мы не из тех, кто ищет приключений с местными красавицами.
– Тогда ответьте, что привело вас сюда?
– Если коротко, смена обстановки.
– Понимаю. А что связывает вас, русского и француза?
– Дружба.
– Знаете, я так хочу хотя бы ненадолго попасть в Россию, в Москву, – неожиданно заговорила Рин на довольно чистом русском языке, что стало сюрпризом для Седова.
– Вы говорите по-русски?
– Вас это, вижу, удивило, – улыбнулась Берта. – Между тем все очень просто. Мой отец – русский офицер.
– Не понял? Как это?
– Моя мама жила в небольшом местечке под Дрезденом, в котором стояла войсковая часть Советской Армии. Как-то случайно она познакомилась с молодым советским офицером, старшим лейтенантом Павлом Дмитриевичем Вересовым. Бабушка и дедушка были против этого романа, но любовь, как известно, не признает границ. Она не признает ничего. Мама стала жить с офицером. Об этом узнали и в КГБ, и в службе безопасности ГДР. В результате старшего лейтенанта Вересова сначала перевели в другую часть, а потом в Союз. Мама же осталась беременной, и вскоре родилась я. Она очень любила папу, я же его никогда не видела, лишь на фотографии, а мама любила его так, что так и не вышла замуж, все ждала своего Павла. Но… не дождалась.
– Он не общался с вашей мамой по почте, телефону, ведь даже тогда это можно было устроить?
– Папа передавал через своих друзей письма, а звонить? Может быть, и звонил, но я об этом не знала. Когда же Союз рухнул, а Германия объединилась, мне было уже шестнадцать лет. Мама серьезно заболела, бабушка с дедушкой к тому времени умерли. И у мамы врачи обнаружили неизлечимую болезнь. Рак. Но она хотела увидеть отца и хотела, чтобы я увидела его. Она написала в Россию письмо, по-моему, офицеру, который служил вместе с отцом, ведь он сам рос без родителей. И ей пришел ответ. Лучше бы он не приходил.