КОМА. 2024. Вспоминая Джорджа Оруэлла - стр. 14
– А что за пакет у тебя на коленях?
Я немного замялась, а потом честно сказала:
– Здесь подарок для Игорька. Но…
Я боялась говорить дальше, потому что не знала истинной причины отсутствия мальчика в доме. Я боялась спрашивать о том, что с ним и где он сейчас. И я лихорадочно искала слова, чтобы разрядить обстановку в этой уютной кухне моих друзей. А здесь повеяло холодом и мне казалось, что мы все сейчас превратимся в ледяные статуи.
Мне на выручку пришел Павел:
– Но, если твой подарок для Игоря подойдет Ладе, можешь отдать его ей.
– Ладно, – легко согласилась я и передала пакет Ладе.
Она повесила платье на спинку стула и достала плоскую коробку средних размеров. Открыв ее, девочка удивленно посмотрела на меня и это была первая эмоция, отразившаяся на ее милом лице.
– Доставай то, что в коробке, – улыбнулась я и пояснила: – Это новейший трансформер. Это квантовый сенсорный компьютер последней модели. Ты видела когда-нибудь такой?
Лада отрицательно покачала головой и принялась рассматривать тонкий бесцветный ноутбук.
– Но он просвечивается. Как же…
– Открой. Когда поднимется крышка он заработает и засветится, и ты увидишь привычный для тебя экран и рабочую панель.
– А как он заряжается? – удивленно спросил Гольский.
– От солнца и его зарядки хватает почти на месяц, – пояснила я.
– Не может быть! – восхитилась Мара и добавила: – Мы еще таких не видели. У нас все компьютеры и планшеты наши, элитарские. Но как же ты его провезла через таможню?
– А вот это большой секрет, – ответила я.
– А можно я пойду к себе и там буду разбираться с компом? – обратилась Лада к отцу. Лицо девочки порозовело, а умненькие глазки засветились радостью и любопытством.
– Нет! – отрезал Павел. – Сначала ужин, а потом игрушки.
– Но мне не позднее одиннадцати в постель…
– Но, Паша, ради бога, в такой день давай сделаем исключение. Иди, доченька, а еду я принесу в твою комнату.
– Спасибо, мамочка!
– Если тебе понадобится помощь, обращайся, – вставила я.
– Нет, тетя Женя, я хочу разобраться сама!
Мы остались втроем. Гольский потер руки и весело спросил:
– Ну что, дамы, начнем ужин? Кому налить?
– Всем, – в один голос ответили мы.
Атмосфера за столом разрядилась, и я наконец почувствовала, что вернулась в юность. Мы пили, ели и с ностальгией вспоминали старые добрые времена. Но мы ни словом ни обмолвились о дне сегодняшнем. Я не задавала неудобных вопросов. Я не хотела портить праздник ни себе, ни Гольским. У нас еще будет возможность поговорить о настоящем. Всему свое время.
После вкусного и сытного ужина мы как-то рано, чуть за полночь, улеглись спать. Оказавшись в спальне Гольских (а место мне выделили именно здесь) и с удовольствием растянувшись на их широкой супружеской кровати, я позвонила Олафу. Бодреньким голоском, но слегка заплетающимся языком, я доложила, что доехала прекрасно, что Гольские очень рады мне и что я уже лежу в постели. Свенсон строго наказал мне никуда не лезть, свое мнение не высказывать и держаться подальше от неприятностей. Я обещала мужу быть примерной девочкой и отключилась. В эту ночь я спала как убитая. Крепко и без сновидений. Утром я не слышала, как Ладушка ушла в школу, а Пашка отправился на работу. Оказывается, уже давно Гольский трудился в троллейбусном парке. Теперь он простой водитель и своей работой доволен. Естественно, я удивилась, но не спросила почему он оставил любимое занятие археологией и как долго он водит троллейбус.