Колючка для монстров - стр. 6
Конечно, как и большинство братьев и сестёр, мы часто цапались, обзывались, устраивали друг другу подлянки, но в итоге всегда расходились спать, помирившись. Так учили бабушка с дедом, которые нас и воспитывали. Наши родители погибли в пожаре, когда брат был маленьким, а я только родилась, поэтому мы их совсем не помнили. С того времени не осталось ни фотографий, ни чего-то, чтобы напоминало нам о них – только папины часы, по какой-то неведомой причине доставшиеся именно мне. Когда я спрашивала дедушку, почему отец оставил их для меня, старик загадочно улыбался и лишь говорил: «Подрастёшь – поймёшь».
Что ж, я выросла, но так и не нашла никаких объяснений. Зато, спустя какое-то время после его смерти, я буквально везде начала находить разные шестерёнки и прочие детали, которые, как я считала, были из его часовой мастерской. Но чуть позже я поняла, что они не имеют ничего общего с часами, что было весьма странно, потому как обнаруживались они в совершенно неожиданных местах, а в последнее время – с завидной частотой. Я постоянно обо всём этом задумывалась, но так и не смогла прийти к каким-то выводам, кроме того, что я, похоже, просто схожу с ума…
Тряхнув головой, я рванула на остановку рядом с больницей, едва успев на отходящий автобус. Для начала мне нужно было наведаться домой и собрать кое-какие сменные вещи, так как тусовка, на которую я собиралась попасть сегодня, находилась недалеко от нашего старого дома, ставшего в последствие мастерской деда, а затем дачей. Поэтому, сгоняв к сокурсникам и посидев с ними, я бы сразу отправилась туда, и мне бы не пришлось вызывать такси в город или, что хуже, оставаться до утра с изрядно подвыпившими парнями и парой девчонок. Нет, они были забавными ребятами, но я всё чаще ловила себя на мысли, что мне совершенно неинтересно в их компании. Я была вроде и с ними, а вроде где-то далеко, и ничто не помогало мне избавиться от ощущения, что я чужая. И отчего так?
Вскоре старенький автобус, пыхтя от непривычной жары и наполненности салона, привёз меня на остановку рядом с родной девятиэтажкой. Оказавшись в знакомом дворе, утопающем в зелени и детском задорном смехе, я поспешила домой через автосервис, где когда-то начинал работать брат, а потом и стал его владельцем. Из открытых ворот доносились песни КиШ, маты и болтовня парней, с которыми я буквально выросла – словом, звуки моего детства. Запах машинного масла, яма, сияние искр от сварочного аппарата и чисто мужской коллектив когда-то были для меня роднее всего на свете. Когда-то, но теперь я даже не могла туда войти и просто поздороваться. Всё, что напоминало о том вечере, включая друзей Марка, теперь вызывало во мне необъяснимый ужас, а о том, чтобы сесть на собственный байк и речи больше не шло…