Колыбель за дверью - стр. 9
– Чем собираешься заняться на неделе, Аким? – интересовался Картузов.
– Отдохну, денёк и засяду за учбуки. Нужно хвосты подтягивать.
– А таковые имеются? – Максим нарочито удивлённо смотрел на собеседника, как бы говоря: «Уж от кого, от кого, а от тебя я хвостов не ожидал».
– А у кого их нет, Максим Андреевич? Да ничего страшного, купирую.
– Может, помощь нужна? Ты скажи …
– Справлюсь! – беспечно махнул рукой Аким и смутившись, добавил. – Спасибо за предложение.
– Пустое, – отмахнулся Картузов. – А чем душа живёт, в каких краях гуляет?
– Над пропастью во ржи, – улыбнулся Аким.
– Даже так… – протянул Картузов. – И глубоко она гуляет в этой самой пропасти?
– Да как сказать, – Аким задумчиво мешал ложечкой чай, не издавая шума. – Идея понятна: спасаем детей от цинизма взрослых, учим гармонии добра и добродетели… Но вот, как хотите, а не моё это. Идёт со скрипом. И дети «не наши» и проблемы внутренние какие-то «ненашенские». Таким вот образом воспринимается, тут уж от меня не зависит.
– Да так, так и так, – спокойно отвечал Картузов. – Готовые рецепты только у врачей и те не помогают. Но понял ты идею верно, а сердцу не прикажешь.
– Вот кстати, о сердце. Вчера заходила, вскользь о вас спрашивала, – «не заболел ли Максим Андреевич»?
– Кто заходил? – неожиданно для себя Картузов вскочил, почувствовал, что краснеет. Аким тактично этого не заметил.
– Ну, Сокольская, конечно. Наталья Сокольская. Вы ещё говорили, вкус у неё безукоризненный.
– Господи, слава тебе, жива, – пробормотал Максим. – Прости, о чём ты спрашивал, Аким?
– Я о ваших словах по поводу Сокольской, что она обладает безукоризненным вкусом.
– Я говорил? – деланно удивился Картузов.
– Не я же, – пожал плечами Аким. – У меня своя «безукоризненная» есть – Татьянка. Помните, забегала на прошлой пересменке? Чёрненькая, такая, высокая, с короткой стрижкой… У нас с ней полная гармония. На прошлой неделе концерт ДДТ в СКК слушали вместе. Шевчук – просто отпад!
– Шевчук?.. Да, отпад, вообще, человек – умница… И что там Сокольская?
Аким внимательно посмотрел на Картузова. Его беспокоил, последнее время, душевный настрой учителя. Чувствовался некий надрыв, перетянутая струна. Да и потом: где Сокольская и где Картузов? На ней одни туалеты стоят дороже всего проката.
– Так что, Сокольская: узнавала, когда будете, здоровьем вашим интересовалась, взяла смотреть «Король – рыбак», попрощалась и ушла. Взволнованная была какая-то. Мне показалось.
– Взволнованная? – встрепенулся Картузов. – Может у неё случилось что?
– Может и случилось, не знаю. Выглядела как-то расстроено и немного нервничала. Я ей фильм советую, а она словно и не слушает особо. Взяла кассету не глядя и на выход. Возможно, сегодня сдавать придёт?