Колыбель качается над бездной - стр. 16
Я уже попрощалась, стала грустно выбираться из машины, как неожиданно грянули его слова, словно вдогонку, словно каким-то образом о них можно было забыть:
– Давай завтра встретимся, я свожу тебя в хороший ресторан. Часов в пять, думаю, буду свободен. Тебя устроит такое время?
И спрашивать незачем. Меня устроит даже двадцать пятый час суток!
На следующий день я только и думала о встрече. До обеда переделала все дела, вечерние планы перепланировала, долго выбирала, что из одежды лучше всего подходит “первой леди”. Илью отправила восвояси к отцу. Там он прямехонько усаживался к компьютеру. В лучшем случае гулял с другом-соседским мальчишкой. Иногда оставался и ночевать. С моей стороны было только одно условие: папа должен быть трезвым. Но сегодня я даже не убедилась в состоянии последнего (становлюсь плохой матерью?).
Пять часов. Тишина. Полшестого. Снова тишина. Шесть. Конечно, в жизни Главы случился форс-мажор. Решилась. Позвонила сама. Телефон отключен. Ещё через полчаса я запаниковала. Неужели он забыл про меня? Как бы там ни было, набрать мой номер труда не составляет. До вечера я жила с вулканом в душе. С трудом дожила. Сейчас лягу спать, и на сегодня грусть закончится. Запищала смс-ка:
“Привет. Как дела?”
Что значит “как дела?” Просто забыл про меня? Я сижу в четырех стенах с шикарной прической в невероятно дорогом платье, и у меня свидание с ним на первом месте в жизни, а он просто не вспомнил! Ничего не отвечу.
“Значит, спишь. Пойду спать и я”, – сделал вывод, думаю, зевнул и отправился в кровать, спокойный за прожитый день.
Я негодовала. Стояла под душем, смывая невостребованную красоту.
В понедельник загрузила себя делами, чтобы не думать о нем. Он в течение дня так и не позвонил. Во вторник истерзала себя донельзя. С одной стороны, было очевидно, что я в жизни Монстра – незначительное развлечение. А его подарки и помощь – лишь дань собственному положению. Так сказать, положение обязывает разбивать сердца с компенсацией. Это накаляло мою гордость, и я готова была встать на защиту репутации. Роль женщины, с которой лишь расслабляются, воспринималась мной в штыки. С другой стороны, я всю жизнь буду благодарна ему за спасение моего отца (а моя надежда безгранична). А с третьей – могли ли ничего не значить слова взрослого солидного мужчины о серьёзных отношениях? Но главное, какая же невыносимая тоска по этому человеку! Не думала, что влюбленность так болезненна! А что же тогда такое любовь? И что вообще со мной происходит?
Господи, пожалуйста, пусть он позвонит! Если сейчас он бросит меня, тонущую в тоске, во мне окончательно сломается женщина.