Колядки - стр. 3
– Зоопсихологи советуют.
Когда Егор уехал, Петрович повернулся ко мне и с ленинским прищуром спросил:
– Ну, че? Не сладится у вас никак? Прям как у энтого енжиста с Зорькой! Че ты тянешь-то, дуреха, бери его и тащи в ЗАГС! Вижу, как он на тебя зыркает…
Мне был неприятен этот разговор. Но что взять со старого сплетника, да еще и алкоголика. Я промолчала.
Тихонько матерясь и бормоча что-то типа «же не манж па сис жур» – или то был мой желудок? – Петрович вышел на очередной «перекур». Через полчаса вернулся Егор с магнитолой, сказал, что Ваня сыт и учит уроки.
Я промотала несколько песен и нажала play. Мирей Матье и Шарль Азнавур на пару исполняли «Une vie d’amour». Петрович, проворчав, что «под такой медляк он и сам бы не стал», опять поплыл на улицу.
Мы с Егором прослушали несколько песен Дассена и Далиды. Наш французский протагонист никак не реагировал на концерт, только изредка звенел цепью. Мы оба устали, в животах урчало.
Я обернулась – Егор стоял позади меня.
– Что вы на меня так смотрите, Егор Николаевич?
– Да ладно тебе, Ирин. Давай по-простому – мы в деревне. Вся эта ученость никому не нужна тут, – он вытащил учебник из кармана моего пальто. Полистал и бросил на сено. – Литература эта, музычка. Ты думаешь, я не знаю, что опыта у тебя зоотехнического – ноль? Ты ж наврала мне. Но я взял тебя, потому что вижу – девчонка с головой, научится работать. Ты думаешь, я кто – фермер в третьем поколении? Я бывший военный, работал в бизнесе, торговал – скопил денег, теперь решил сделать что-то полезное для людей. Все методом тыка делаю… Жена, когда я в деревню собрался, развелась со мной, осталась в Питере. Ей, говорит, опера нужна. А мне эта опера уже вот где! Дочку не дает видеть.
– У тебя есть еще сигареты? Покурим? – предложила я.
На входе в коровник мы столкнулись с шатающимся Петровичем.
Мы молча курили снаружи. Из битого окна коровника с запахом навоза и прелого сена текла французская мелодия. Звезды на морозном, чистом как слеза теленка, ночном небе подмигивали нам: «Ну и что вы ждете? Мы же тут для этого и сверкаем!»
Песня прервалась. Приглушенный голос Вани с выражением читал:
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты…
Я совсем забыла, что записала на ту же кассету, как он декламирует стихи в школе. Закашлялась – не курила уже лет десять. Выбросила сигарету. Егор поймал момент, наклонился и поцеловал – нежно. Его неожиданно теплые губы пахли молоком.
Послышалось мычание Зорьки, рев француза, жизнеутверждающе забряцала цепь. Кажется, интурист проникся.
– Ну вот, а ты говорил, кому нужны эти стишки! Медведь, бурбон, монстр.