Колядки - стр. 11
– Сталин? – переспрашивал Васин папа по телефону.
– Он самый, – шепотом подтверждала Зинаида Терентьевна и оглядывалась по сторонам.
– Постараемся быть, – кричал папа в трубку, и связь обрывалась.
На сценарий бабушка отказалась даже смотреть. Тем более, что он был на английском.
– Я этот язык не знаю, слова сам учи! С костюмом, так и быть, помогу.
– Сказали, в белом надо быть, – Вася почесал шею.
– В белом! – фыркнула бабушка, – будто сама не знаю, какого цвета маршальский китель!
Первым делом она раздобыла курительную трубку. Иван Иванович, сосед из двадцать четвертой квартиры, был ветераном, прошел всю войну и очень любил в полуденный час попыхтеть в кресле-качалке.
– Одолжи трубку, Иваныч, – потребовала Зинаида Терентьевна, заявившись к нему как-то вечером.
Тот уважительно посмотрел на нее.
– Ты, что это, курить вздумала?
– Это для внука, – строго сказала она и требовательно протянула вперед руку.
Иван Иванович, совсем растерявшись, покорно отдал трубку.
– А вернешь когда?
– Через две недели.
– Как же я без трубки-то так долго, Терентьевна?
– Курить вредно, – отрезала та и вынула из карманов халата четыре пачки специально купленного Мальборо. – Держи вот.
Зачем трубка была нужна бабушке так заблаговременно, ни Вася, ни тем более Иван Иванович, не понимали, но спорить никто не осмелился.
Затем Зинаида Терентьевна сделала папку для документов, наклеив туда сверху красную звезду. Потом взялась за китель и брюки, для чего даже расчехлила старый Зингер. Ушила белый свадебный пиджак сына, для погон обшила картонные прямоугольники золотой тканью и наклеила туда покрашенные золотой же краской октябрятские звездочки, бережно хранимые до сего знаменательного дня.
– Вот и пригодились, – торжествующе сказала она, посмотрев на телефонную трубку так, словно та могла передать эти слова невестке.
Из шкафа был бережно вынут дедушкин пиджак с наградами.
– Прости, Петюня, – бабушка перевела глаза на портрет на стене, вытерла слезу и безжалостно срезала все ордена. Портрет смотрел как-то особенно сурово.
– Да знаю, знаю, – отмахнулась она от него, – не носил он ордена! Только звезду… А вот если бы у тебя, – последнее слово бабушка намеренно выделила, – было звание героя соцтруда, то нас бы сейчас очень выручила твоя пенсия.
– А так, Петюня, – и она снова промокнула глаза, – хоть на ордена твои посмотрят.
Наконец, брюки с лампасами, китель с погонами и орденами были готовы. Раздобыты даже сапоги. Оставалось последнее и самое важное, по мнению Зинаиды Терентьевны, – усы. Для начала попробовали нарисовать маминым карандашом для бровей. Получилось неплохо, но тут Вася забылся и почесал над губой. Там моментально образовалось грязное пятно, а этого бабушка стерпеть не могла. Потом было решено вырезать усы из черной бумаги. Бабушка долго примеряла их к лицу внука. Тот отчего-то стал похож на Элькюра Пуаро, а не Сталина.