Колумбийская балалайка - стр. 43
И еще что удалось Борисычу и что тоже произошло неосознанно – он согнул ногу в колене. Иначе ему пришлось бы принимать рукой вес всего тела противника, а это вряд ли можно сделать одной рукой. А так, огибая выставленное колено, противник, чтобы не терять темпа, вынужден был сам упасть коленями на песок и из этого положения продолжать атаку.
Удар он смягчил, но не избежал его вовсе. Острие ножа дошло до груди и распороло наискосок рубашку, когда старик отводил руку с ножом. Тело, к счастью, не задело.
– Теперь мы еще посмотрим, чья возьмет, – сквозь стиснутые зубы выдавил Борисыч, ухватив руку колумбийца с зажатой в ней рукоятью ножа. И попытался выкрутить ее.
Почувствовал – горло будто сдавило клещами. Вторая рука, которая нашаривала уже под спиной автомат, метнулась к шее отдирать чужие пальцы.
Вывернуть руку с ножом Борисычу не удалось, солдат оказался нешуточно силен. И старику снова пришлось сдерживать опускающийся нож. Лезвие то плясало перед самыми глазами, то его удавалось отодвинуть, то оно возвращалось, то колумбиец делал попытку вырвать руку с ножом из захвата, и этого тоже нельзя было ему позволить.
Он продолжал удерживать нож и отдирать пальцы от горла. Силы таяли. Охранник был все-таки намного моложе.
“Где же остальные?” – одна мысль пульсировала в мозгу Борисыча.
“Где там Хорхе?” – думал в это время Пабло.
И вдруг поднялась песчаная буря. Песок засыпал глаза, веки рефлекторно закрылись. Песок попал и в рот, заскрипел на зубах. И продолжал сыпаться. Борисыч попытался открыть глаза, но резь и хлынувшие слезы заставили веки вновь сомкнуться. “Конец”, – сердце сжалось комком.
Выскочив за порог на песочную поляну перед тюрягой, Михаил остановился, наткнувшись на пыхтящую внизу парочку. Бросил взгляд под ноги, затем кругом. Где же автомат?
– Сейчас, батя, сейчас… – Михаил продолжал озираться, не понимая, куда подевалось оружие. – Чем же огреть тебя, морда?
Внизу опасно отсвечивал металлом нож, и им владел не Борисыч. Тормозить больше было нельзя.
И Михаил сделал то, что первым пришло на ум. Загреб, сложив ладони ковшиком, песку и швырнул в лицо латиносу.
Что все без толку, Миша понял по тому, как вовремя дернул головой и закрыл при этом глаза проклятый папуас. Тогда он запустил вторую порцию песка и третью и, наконец оценив бессмысленность своей “артподготовки”, набравшись злости и решимости, заехал ногой в камуфляжную спину. И тут же отскочил. С ударной ноги слетел пляжный шлепанец. Вторую атаку Михаил провел босой пяткой.
Именно этот его выпад чуть не прикончил Борисыча.