Колокол - стр. 45
– А, вы пока не знаете, – сказала миссис Марк, ведя Дору обратно к калитке. – Кэтрин собирается постричься в монахини. Она в октябре уходит в монастырь.
Они вышли за калитку. Дора в последний раз оглянулась на фигурку под сетью. Услышанная весть удивила, ужаснула ее; вроде и от души отлегло, но и что-то заныло внутри, томило то ли жалостью, то ли страхом – будто чему-то в ней самой грозила гибель…
– Извините, пора закрывать, – сказал человек из-за стойки.
Дора виновато вскочила и вернула стакан. Она осталась последним посетителем в отливающем темным лаком логове «Белого льва». Она выбралась на солнечный свет, услышала тоскливый писк затворившейся за ней двери. Было половина третьего.
Избавившись утром от миссис Марк, Дора передохнула минут двадцать и отправилась по тропинке, указанной ей миссис Марк, в деревню, чтобы справиться на станции о чемодане. Путь оказался куда длиннее, чем она предполагала, и, когда она все-таки, вспотев и уморившись, туда добралась, выяснилось, что чемодан должны вернуть с поездом, до прибытия которого оставалось еще с полчаса. Дора послонялась по деревне, с удовольствием обнаружила в ней открытые бары. Она осчастливила своим посещением сначала «Белого льва», потом «Волонтера», подремала там в полумраке, наслаждаясь тихим забытьём кабачка, будившим в ней более приятные ассоциации с пребыванием в церкви, нежели сегодняшнее. Она вернулась на станцию, узнала, что поезд запаздывает. Наконец он прибыл, чемодан выгрузили и вручили Доре. Первым делом она скрылась в туалете, переоделась в летнее платье и переобулась в сандалии. Выплыла она оттуда, чувствуя себя куда лучше, и собралась уже, нагруженная чемоданом, двинуться в обратный путь – причем, насколько он будет тяжел, не удосужились подумать ни Пол, ни она сама. Но глянула на часы – четверть второго. Ланч в Имбер-Корте, вспомнила Дора, в половине первого. Тут-то она и отправилась в «Белого льва» во второй раз.
Когда ее оттуда выдворили, она побрела по деревне, отыскала указатель и тропинку, которая вела через два поля пшеницы и лес. Рыжеспелая пшеница была сжата и стояла в скирдах под навесами. У обочины привидениями вырастали запоздалые, чахлые маки. Дора добралась до дороги, прошлась по ней немного вдоль ограды поместья, нашла в ограде калитку и нырнула внутрь. Отсюда тропинка диагонально тянулась через два ручейка, впадавших в озеро, и смыкалась с дорогой у третьего мостика. То была самая приятная часть пути, пролегавшая в основном в тени, и Дору, хоть она и проголодалась и волновалась из-за того, что так припозднилась, сразу очаровали ласковый воздух и зеленые арки, сомкнувшиеся над головой, как только она добралась до деревянного мостика через Первый ручей. Тень давала ощущение прохлады, а пустой желудок – прилив сил.