Колокол - стр. 25
Настоятельница не раз взывала к согрешившей монахине, дабы та покаялась, но никто не сознавался. Тогда призвали епископа. Епископ, исключительной святости и благодати человек, также потребовал, чтобы грешница на исповеди признала свой грех. Когда же вновь никто не открылся, епископ проклял монастырь. И тогда, как пишет летописец, огромный колокол «птицей вспорхнул с башни и рухнул в озеро».
– О господи! – вырвалось у Доры.
– Погоди, это еще не конец. Согрешившая монахиня была так потрясена этим зрелищем, что немедля выбежала из монастырских ворот и утопилась в озере.
– Бедняжка! – воскликнула Дора.
– Ты, конечно же, отождествляешь себя с этой безбожницей, – съязвил Пол.
– Ее, верно, силком отдали в монастырь, – сказала Дора. – В ту пору такое случалось.
– Она нарушила свой обет, – сказал Пол.
– Неужели это правда?
– В таких легендах всегда есть доля истины. Упоминания о здешнем знаменитом колоколе встречаются, только вот что с ним случилось – неизвестно. Отлит он был великим мастером из Глостера – Хью Белиэтром, его звали еще Большой Литейщик. Колокол славился своим замечательно чистым тоном и еще тем, что мог ограждать от напастей и злых духов. Был на нем, кстати, и орнамент – сцены из жизни Христовой, что само по себе редкость. Если колокол обнаружат, интерес к нему будет огромный. Может, его и впрямь сбросили в озеро во времена Реформации – либо те, кто громил монастырь, либо – что более вероятно – сами монахини, дабы спасти его. Металл для литья был очень дорог. Кажется, кто-то разок проходился драгой по дну, да ничего не обнаружил. И еще, у колокола было имя – Габриель.
– У него было имя! – воскликнула Дора. – Вот здорово! Но как монахиню жалко. А ее привидение не появлялось в этих местах?
– Об этом упоминаний нет, – ответил Пол, – но есть предание, будто колокол порой звонит со дна озера и тому, кто его услышал, звон предвещает смерть.
Дора вздрогнула. Она все с себя сняла и натягивала через голову рубашку Пола.
– Ты кому-нибудь еще рассказывал эту историю? – спросила она.
– Нет, не рассказывал. Впрочем, постой, вроде бы я рассказывал ее Кэтрин.
Он забрался в постель.
На Дору накатило неприятное чувство. Она пошла к окну, высунулась из него и глянула по сторонам. Луна уже взошла, и озеро лежало как на ладони; не то его шевелил серебристой рябью бриз, не то ночная мошкара над ним мелькала. Тягучий, благоуханный воздух струился в комнату. Теперь Дора более отчетливо видела открывающуюся из окна картину: мрачная громада монастырской стены в изломах света и тьмы; склоненные перед тусклым сиянием округлые макушки деревьев; длинные необычные тени, которые отбрасывали растущие на траве под окнами деревья и кусты. Чуть левее она обнаружила нечто вроде невысокой дамбы, та несколькими арками перехватывала озеро в узкой его части, соединяя ближний берег с монастырской стеной. И тут, обмерев от ужаса, Дора заметила неподвижную темную фигуру у кромки воды.