Колодец желаний - стр. 4
Но иногда они делали прямо противоположное.
Вэн сфокусировал взгляд. В край тротуара был воткнут пластиковый колпачок от ручки. У самого бордюра лежали зажим для пакетов, синяя пуговица и потрёпанный обрывок ленты. А в грязи за живой изгородью лежал длинный, узкий, серебристый болт. Вэн присел на колени и сунул голову и плечи в колючие кусты. Позади него, невидимый и неслышимый, на улицу въехал мусоровоз.
Вэн вытащил болт из грязи. Идеальный скипетр для короля Желудании! Вэн как раз счищал грязь с серебристой резьбы, когда ему показалось, что кто-то тихо сказал:
– Вэн. Эй. Вэн.
Вэн замер.
Он на самом деле не слышал этот голос. Он чувствовал его внутри головы.
А это означало, что ему это просто кажется.
Его друзья ушли. Он сидел в кустах один. Никто его не звал по имени, как бы ему ни хотелось обратного.
Вэн заполз в кусты ещё дальше. Мусоровоз приближался.
Снова послышался голос:
– Вэн. Вэн. ВэнВэнВэн!
Вэн замер. Может быть, этот голос ему всё же не почудился? Потому что белка, которая запрыгнула на ветку, торчавшую над его головой, уж точно ему не почудилась. Серебристая, с беспокойно дёргающимся хвостом и тревожными глазами. Очень знакомая белка.
– Вэн! – пискнула белка. – Ох! Я уже целую вечность тебя зову. Или несколько секунд. Скорее несколько секунд, да.
Радость переполнила грудь Вэна.
– Барнавельт! – Он бросился к белке; кусты протестующе затрещали. – Я так по тебе скучал! Ты слышал что-нибудь о Гальке? Где она? С ней всё хорошо?
Круглые чёрные глазки белки стали ещё больше.
– Гальке? – тихо переспросил Барнавельт, потом встряхнулся, словно волшебный экран, стиравший рисунок. – Нет. Не слышал. Дело не в этом.
Разочарование слегка притупило радость Вэна.
– А в чём?
Белка моргнула.
– Что «в чём»?
– Почему ты наконец вернулся?
– А! – Белка снова встряхнулась. – Чтобы предупредить тебя. Берегись.
– «Берегись»? – повторил Вэн. – «Берегись» чего?
– Нет, – пискнула белка. – Просто БЕРЕГИСЬ!
Барнавельт куда-то отскочил и исчез.
Вэн присел на корточки, явно озадаченный. «Просто берегись»? Прошло несколько совершенно пустых недель, и Барнавельт вернулся к нему просто для того, чтобы крикнуть несколько непонятных слов и снова пропа́сть?
А потом через листья и ветки Вэн увидел блеск солнца на лобовом стекле.
Мусоровоз уже подъехал настолько близко, что Вэн его даже услышал. Рёв мотора. Визг шин. Машину выбросило на тротуар, и она неслась прямо на него.
Вэн отскочил назад. Он приземлился на спину на маленькую мощёную дорожку, окружавшую веранду Греев; одна его нога застряла в декоративном тисе, другая оказалась в огромном каменном горшке с геранью. На него сыпались ветки и листья. Маленький квадратный клочок бумаги оторвался от качавшихся кустов и приземлился прямо ему на грудь.