Колодец забытых желаний - стр. 34
Он поискал глазами, куда бы ему поставить шкатулку, чтобы рассмотреть получше, и, бережно взяв обеими руками, пристроил на деревянные козлы, тянувшиеся вдоль стены и заваленные всякой всячиной.
– Василий Дмитриевич, – начал Олег, рассматривая работу по серебру, – давайте-ка все сначала. Я ничего не понимаю. Откуда у вас эта коллекция?
Старик заюлил, завздыхал, стал отводить глаза и понес околесицу.
– Василь Дмитрич! – прикрикнул «молодой друг». – Коллекция откуда?
– Ах, бог мой, ну, просто коллекция, и все тут! Ее мне дали всего на несколько дней, для того чтобы оценить и подтвердить подлинность. Во вторник нужно вернуть.
– Да что тут подтверждать, все и так понятно! И мне понятно, и вам наверняка тоже!
– Хорошо, но могут быть обстоятельства, в которых людям просто нужно подтверждение, и все тут! Разве таких обстоятельств не бывает?
– Полно врать, Василий Дмитриевич, – сказал Олег не без укора. – За кого вы меня принимаете? Говорите все, как есть!
Он подозревал нечто не слишком красивое и, главное, не слишком законное, но все оказалось еще хуже.
Коллекцию антиквару принес совершенно неизвестный и дотоле Василием Дмитриевичем никогда не виденный молодой человек. Просто в сумке принес. Расставил все на столе и попросил оценить.
– Вы же не эксперт. Вы антиквар, – заметил Олег Петрович. Он все никак не мог оторвать глаз от шкатулки, рассматривал, открывал и закрывал тяжелую толстую крышку.
Василий Дмитриевич махнул рукой:
– То-то и оно. Das ist ja unerhört![2] Черт знает что!
– То есть этот самый молодой человек понятия не имеет, кто может, а кто не может оценивать подобные вещи, и тем не менее располагает такой коллекцией! И он принес ее вам просто по недомыслию. Правильно я понимаю?
Старик посмотрел на него несчастными глазами.
– Вы, конечно, моментально поняли, что коллекция краденая, но все же взяли ее, как бы для оценки.
Старик кивнул с похоронной мрачностью.
– Тяжкий грех, – объявил он и стукнул себя кулаком в грудь. – Тяжкий.
Он лукавил, и Олег прекрасно это понимал.
Отказаться невозможно – как наркоману от дозы. Невозможно, и все тут! Когда ты видишь это своими глазами, можешь подержать в руках, когда, как Скупой рыцарь, трясешься над сокровищами, когда единственная мысль – немедленно забрать все себе, – где уж тут отказаться?!
Олег и сам такой.
Старина притягательна, опасна и вечна, как бриллианты. Неистовое желание обладать может в два счета обратить в преступника любого, самого законопослушного человека!
– А икона при чем?
– А икона была вынута вот отсюда, Олег Петрович.
Василий Дмитриевич приблизился, повернул на козлах шкатулку так, что задняя ее стенка оказалась на свету, и показал пальцем: