Колодец бесконечности. Цена таланта - стр. 13

После разговора с детьми, Джеймс зашел в кабинет и достал дневник, в который уже давно ничего не записывал.

Через неделю, когда жена и дочь уехали в Брайтон[1] за покупками, Джеймс, достал свой дневник и позвал сына.

Небольшой кабинет отца нравился Малкольму. В нем царили порядок и уют. Слева от двери кабинета располагался письменный стол, на котором, стоял компьютер и, всегда лежала пара книг. У стола стояло кожаное кресло на колесиках с высокой спинкой и мягкими подлокотниками. Справа от двери кабинета находился журнальный столик, а около него пара кресел. В центре журнального столика покоился круглый разнос, на котором стоял графин с жидкостью цвета крепко заваренного чая и два перевернутых стакана. Вдоль стен кабинета шли книжные полки. Единственное широкое окно, даже в пасмурный день давало столько света, что отпадала нужда в помощи настольной лампы во время чтения. Аромат старой кожи, книг и чего-то еще всегда витал в кабинете.

– Присаживайся.

Джеймс указал сыну на кресло.

– Думаю, это тебе пить еще рано.

Малкольм улыбнулся. На столе появился графин с апельсиновым соком и белая салфетка. На салфетку легли два скальпеля в пластиковой упаковке, ватные шарики, перекись водорода, маленькое блюдце и секундомер.

Малкольм с интересом и тревогой наблюдал за приготовлениями отца. Особенно его озадачили новенькие скальпели. Мальчик решил, что отец все расскажет и покажет сам. Он перевернул один из стаканов и налил себе сок.

– Тебе налить? – спросил Малкольм.

– Не откажусь, – ответил Джеймс с улыбкой.

Он отошел к окну, собираясь с мыслями. Малкольм отпил сок и поставил стакан. Мужчина молча смотрел в окно.

– Папа, – сказал Малкольм. – Ты меня пугаешь.

– Извини, сын.

Джеймс сел на второе кресло возле журнального столика, отхлебнул сок и шумно его проглотил.

– Я не знаю с чего начать, поэтому начну с вопроса, – сказал он. – Малкольм, ты мне доверяешь?

Джеймс сделал ударение на слове «доверяешь». Малкольм удивленно смотрел на отца. Он никогда не задумывался, над этим вопросом раньше, и теперь, не отрывал взгляд от его лица и медленно качал головой.

– Да, – сказал Малкольм, растягивая слова. – Папа.

– Тогда лучше один раз показать, чем сто раз рассказывать.

Джеймс пропитал ватный шарик перекисью водорода и протер им руки, особенно большой палец своей левой руки. Затем он положил шарик на салфетку и вскрыл упаковку скальпеля. На долю секунды лезвие коснулось пальца. Малкольм вздрогнул от неожиданности. На подушечке выступила кровь и медленно потекла на ладонь. Джеймс запустил секундомер.