Колода предзнаменования - стр. 8
Поэтому Харпер и попросила Вайолет присутствовать на их встрече. Не ради физической защиты – при необходимости она и сама могла прекрасно себя защитить, – а потому что она о многом не хотела говорить. Не была готова раскрыть правду. Но на этот вопрос она могла ответить.
– Все нормально. Ты хочешь увидеть, на что я способна? Хочешь доказательств?
Харпер мимолетно прикоснулась к листьям всеми забытого папоротника рядом со столом. А затем сделала глубокий вдох и толкнула.
В ночь, когда ее сила вернулась, она не пошла к дому Готорнов с осознанной мыслью уничтожить их дерево. Но, увидев длинные ветви боярышника, тянувшиеся на крышу и покачивавшиеся на ветру, она ощутила весь накопленный гнев от того, что с ней сделали: из-за отца, сомкнувшего руки на ее шее, из-за Церкви Четверки Богов в их темно-коричневых мантиях, из-за пялившегося на нее Джастина, из-за меча, прижатого к ее шее, и, разумеется, из-за вернувшихся воспоминаний о ночи ритуала. Ночи, когда Августа Готорн забрала ее силу, прежде чем у Харпер даже появилась возможность ее использовать.
Ясно дело, это Вайолет помогла ей вернуть память. В конце концов, они с мамой и сами прошли через подобное; очевидно, что это она разгадала секрет, как все исправить, очевидно, что это она оставила Харпер записку.
Ей нужно было еще столько всего понять. Разобраться со столькими эмоциями. Теперь Харпер понимала, почему последние несколько недель Джастин Готорн вел себя так странно по отношению к ней, – ведь это не его мать была виновата в том, что Харпер потеряла все.
А он.
Джастин предал ее в ночь ритуала. Продал своей матери даже раньше, чем у Харпер появился шанс использовать новообретенные способности.
Толкнул ее в озеро, что привело к несчастному случаю, стоившему ей руки… и отправил прямиком в Серость.
В тот момент Харпер потерялась в эмоциях; тоска по всему, что забрали у нее Джастин и его семья, вскружила ей голову. Она крепко прижала ладонь к стволу и вытолкнула в него всю свою злость. А, отстранившись, поняла, что боярышник стал неподвижным, и не захотела ничего менять.
На сей раз изменение было не таким радикальным. Листья замерли на месте, их зеленый цвет блекнул до рыжевато-бурого, пока растение не стало каменным. Но затем Харпер почувствовала что-то еще: желание продолжить. Камень распространился к горшку папоротника и пополз к полу. От паники у нее пересохло во рту, когда она осознала, что не может остановиться.
Вайолет взяла ее за плечо и перевела внимание на себя. Харпер резко выдохнула от облегчения – камень прекратил распространяться. Когда она подняла взгляд, Митси с Сетом смотрели на нее с раскрытыми от удивления ртами.