Коло Жизни. Бесперечь. Том второй - стр. 39
– Я тоже не приметил, о том мне доложил Браниполк, – пояснил Липоксай Ягы, и, приблизившись вплотную к юнице, накинул ей на плечи каратайку. – Тут, моя душа, вечерами прохладно, дует с реки, не выходи не одетой… Тем паче, днесь тебе надо беречься за вас обоих.
– Отец, – глас Есиславы и вовсе надрывно сотрясся, и она едва качнулась, ощутив мощную слабость во всем теле. – Ты меня не изгонишь? теперь… когда…
– Изгоню? – повышая тембр голоса, словно жаждая взорваться от возмущения, протянул старший жрец. – Да, я не смогу засим без тебя жить, моя девочка… моя Есинька… Что ты такое говоришь.
– Боялась… так боялась, что ты не примешь моего малыша, – чуть слышно додышала Есислава, и, шагнув ближе к вещуну, торопливо приникла к нему телом и головой, спрятав… схоронив себя в объятиях человека который любил ее всегда больше жизни.
– Моя радость… душа… Есинька. Ты для меня дороже всего, что было, есть и будет, – прошептал, целуя девушку в волосы, Липоксай Ягы. – И я никогда не откажусь от тебя и от твоего ребенка. Тем более это сын мною весьма почитаемого и любимого Бога Стыня. Даже не представляю, что это будет за дитя…
– Мальчик, – тихим наполненным счастьем и радостью голосом отозвалась Еси, и, раскрыв руки, обняла вещуна, отчего каратайка дрогнув, соскользнула с ее плеч. Одначе, старшему жрецу удалось не только узреть, но и вовремя подхватив вещь, сызнова вернуть ее на плечи любимого чадо.
– Стынь, сказал, будет мальчик. И мы даже придумали ему имя, – добавила она воркующе и широко просияла.
– Мальчик, – ласково откликнулся Липоксай Ягы, целуя юницу в лоб и оглаживая книзу ее встрепенувшиеся от порыва ветра волосы. – Это хорошо… Потому как я еще не воспитывал мальчиков, лишь прекрасную девочку. И какое имя вы придумали нашему мальчику? – вопросил он с явным трепетом, от чувств проскользнувшим по всей его плоти.
– Ярило. Это значит стремительность, быстрота, сила, свет, восходящее солнце, – молвила Есислава, и слегка отстранившись от вещуна, заглянула в его блестяще-голубоватые от света месяца очи. – Такого имени еще не было у дарицев. Стынь говорил, это имя не принадлежит к людским. Его даруют своим детям создания из иных миров, более высокоразвитых в духовном смысле.
– Ярило, – протянул Липоксай Ягы, и, склонившись к юнице, вновь поцеловал ее в лоб.
Он, как и Стынь, приметил, что после возвращения от манан, о которых Еси также неохотно говорила и с ним, голова ее более не озарялась лучами смаглого света. Тем не менее, трепет каковой вещун всегда испытывал, прикасаясь к юнице, кажется, многажды усилился и теперь отдавался в его руках легкой вибрацией.