Колледж Некромагии. Самый плохой студент - стр. 59
– Ты хочешь сказать, вы перед каждой лекцией все эти годы торчали под дверью и пытались войти? – Изольда добивалась полной ясности.
– Практически да. Первые две седмицы, когда нам только начали читать курс нежитеведения, мы входили беспрепятственно, а потом однажды – ба-бах! – и подсадили шумного духа. И с тех пор мэтр ни разу не повторился.
– Но это невозможно! Где он берет столько видов нежити?
– Он еще и нечисть использует, – мрачно буркнул Оливер. – И иногда нелюдей тоже. Вампира вот в прошлом году запер. Голодного.
– Бедненький, – вздохнула Ханна.
– Кто? Вампир? – изумилась Изольда. – Ты этих тварей жалеешь? Они же уроды! Чудовища! Мутанты! Мы для них – еда. Они не способны на чувства, не могут…
– Они – больные люди! – кинулась в бой Ханна. – Они не виноваты, что заболели! И если эта болезнь неизлечима, это еще не повод, чтобы делать человека изгоем! Это не вампиры сами по себе жестоки – жестоки люди, которые выбрасывают своих заболевших родственников на улицу вместо того, чтобы хоть как-то им помочь! Хотя бы поддержать морально и попытаться облегчить им существование! А жестокость порождает только жестокость! – она почти кричала, но – странное дело! – никто из студентов не пытался попросить Ханну Руге говорить потише.
– Чего ты разошлась-то, подруга? – воскликнула Изольда. – Подумаешь, вампиры!
– У нее мама от вампиризма умерла, – Оливер обнял подругу за плечи. – Заразилась, стала вампиром, а родные взяли и выгнали ее из дома. Даже с Ханной попрощаться не дали. Она потом умерла. От голода и… болезни. Вампиризм же не лечится, от него рано или поздно умирают. Можно только продлить существование на какое-то время – с помощью донорской крови. Но конец все равно один…
Ханна обняла друга за шею и расплакалась.
– Зачем они… так? – всхлипывала она. – Я бы за нею ухаживала…Она бы…мы бы вместе что-нибудь придумали… А папа… зачем он…Почему-у-у…
– Он боялся. Люди боятся вампиров, путая их с упырями.
– И те, и другие пьют кровь, – высказалась Изольда. – И те, и другие порой ради этого убивают. И те, и другие, по сути дела, мертвы. И, между прочим, из тех, кто умер от вампиризма, самые жуткие упыри и получаются! Потому что после смерти у них все инстинкты высвобождаются!
– Зачем ты так? – воскликнул Оливер. – А если бы это была твоя мама?
Блондинка поджала губы.
– Ой… ну, это… извини, мне жаль твою маму, но…
– Ничего, – Ханна с усилием выпрямилась, ладонью вытерла слезы. – Я в порядке… Я потому сюда и поступила. Хотела стать целительницей и найти лекарство от вампиризма, чтобы и другие не заражались, а если заражались, то чтобы можно было вылечить. Не хватило одного балла… А сюда как раз прошла. И осталась, – она вздохнула. – Здесь интересно…