Колье без права передачи - стр. 32
– Поверили! – возмутился я. – А колье? Оно ведь у баронессы! Я видел эту вещь, она действительно великолепна. И баронесса утверждает, что вы солгали мне, когда говорили, будто Агнесса Федотовна просила вас забрать колье у ювелира. Вы с ней ездили к мастеру накануне вечером, забрали колье, лакей при вас отдал шкатулку с деньгами ювелиру. С вами был барон фон Раух. Это подтвердили лакей и барон. Вы и сейчас не хотите защититься?
Я действовал как провокатор, надеясь, что граф либо сознается во всем, потому как ложь его вышла на поверхность, либо станет убеждать меня в обратном. Он не сделал ни того, ни другого, а сказал, скрестив на груди руки:
– Тем более не хочу. Мне это не поможет. Мне вообще ничто не поможет! Вижу, Влас Евграфович, даже вы не верите мне. Как же поверят другие люди, которым помимо моих слов нужны доказательства? А доказательств у меня нет.
– Вы не правы, – возразил я, сердясь на него, ибо меня поражало упрямство графа. – Есть службы, призванные разбирать такие дела. Коль не виновны, вы обязаны защитить свою честь и честь вашей семьи.
Мои слова не произвели на него должного впечатления, он смотрел в одну точку на полу, глубоко задумавшись. Тот покой, в котором он находился, пугал меня. Я решительно не понимал этого человека и пришел к выводу, что лишь вина заставила его смириться с обстоятельствами. На прощание он сказал мне:
– Честь, Влас Евграфович, защищать не надо. Она сама защищает. Раньше я этого не знал, теперь знаю. В том, что со мной приключилось, вина лишь одного человека – моя собственная. Мне и ответ держать. С честью.
Мы простились. Я не знал, что то была наша последняя встреча.
На этот раз я передал записку от графа спустя две недели. Пришлось съездить в Москву по неотложным делам – там у меня тоже фабрика, к тому же я вел строительство дома. Петербург – город чопорности и напыщенности, отчего мне быстро становится одиноко. Другое дело Москва, где проще завести знакомства и либеральности поболее. Я склонялся переселиться в Первопрестольную.
В Петербурге я бывал у Агнессы Федотовны, познакомился с некоторыми молодыми людьми свободных нравов, отчего не пришел в восторг. Пару раз я выезжал с ней и ее окружением на верховые прогулки. Не скажу, что я заядлый наездник: после верховой езды устаю. Но Агнесса Федотовна чудо как хороша верхом на лошади. Кстати, баронесса окружила себя одними мужчинами, вызывая ревность в дамах. Очевидно, она сознательно дразнила свет. Бывал у нее и Дмитрий Белозерский, брат Мари. С ним мне не удалось найти общий язык, князь отличался дремучей спесью.