Колдунья - стр. 86

– Зачем? – удивилась я, не ожидая такого ответа.

А мы-то думали, замышлял что недоброе…

– Меня из столовой прогоняют, – сник бедный мертвец.

Я невольно разжалобилась. Он казался таким милым и наивным, что невозможно было оставаться безразличной.

А еще его аура… Моя магия вертелась внутри одержимым ученым, разглядывая существо впереди таким безумным сверкающим взглядом, словно оно ее творение. От него исходили очень слабые потоки, но этого хватило, чтобы различить странное родное тепло, которое они излучали. Он ощущался… своим.

– Не вешай нос, несчастье. – Скорчив рожицу, я погладила его по костлявой макушке. – С нами будешь ходить. В нас и так пальцами тыкают, не убудет.

Да и защита дополнительная. Из чужих ко мне теперь точно никто не приблизится, что значительно уменьшит риск раскрытия.

Чем больше я об этом думала, тем больше мне нравилась эта идея.

Ксафан поперхнулся воздухом, уставившись на меня как на умалишенную. Он возмущенно приоткрыл рот, явно собираясь покрыть меня парочкой нелестных слов.

Но внезапно Баден упал на колени и уткнулся мне лбом в стопы.

– О, дева-колдунья! Богиня! Моя богиня! Жива! Спасибо, спасибо… – бессвязно шептал чудак, едва не зарываясь лицом в землю.

А у меня все краски с лица схлынули.

Колдунья?

18. Глава 18

Не сговариваясь, мы с Ксафаном одновременно накинулись на мертвеца и повалили на землю, прикрывая рот ладонью и лапой. Шокированный Баден пискнул и замер, взирая на нас расширенными голубыми глазами. Он испуганно сопел, пока я напряженно оглядывалась.

В правом крыле редко кто бывает, но его окна слишком близко к нам. Если кто решит полюбопытствовать именно сейчас, мне несдобровать.

Магическое зрение никого не выявило, и я вернула свое внимание нежити. Мои глаза вспыхнули опасной синевой, угрожая, запугивая. Под костлявым телом из-под земли полезли едва заметные темные путы, движущимися кончиками зацепляя спину нового знакомого. От опасности и обещания длительных болезненных пыток, что исходили от них, Баден задрожал.

– Откуда ты знаешь, кто я? – спросила я тоном, который вынудил вздрогнуть даже Ксафана.

Это был голос самой смерти — сущности, что живет глубоко внутри, нетерпеливо ожидая своего выхода. Она обещала жестокую расправу всем, кто посмеет преградить ей путь.

Мертвец мысленно молился своим богам, не в силах выдержать мой взгляд. Он в ужасе смотрел куда-то вниз, сжавшись в комок.

Нависая над ним, я щурила глаза и ощупывала его ауру. Мои инстинкты и магия шли вразрез со здравым смыслом. Нежить ощущалась слишком… знакомой. Умом я понимала, что такое совпадение не к добру, но угрозы не чувствовала от слова «совсем».