Колдовской оберег - стр. 37
– Здорово, Глеб! Ты где сейчас? Дома или в командировке?
– Да какой там… – в голосе Глеба слышалась досада. – Я ж в госпитале с ранением провалялся. Я звонил тебе, а ты вне зоны был.
– Утопил телефон в море. Вот только вчера номер восстановил…
– Бывает! Как сам?
– Сам нормально, ты как?
– Да уже в норме. Вот только командировки мои закончились уже навсегда. Но об этом после… По голосу слышу, что-то у тебя случилось. Я прав?
– Да. У Лизиного брата сынишку похитили.
– Да ладно! За выкуп?
– В том-то и дело, что нет… там мутная история. Ты дома?
– В пути. Буду к вечеру.
– Состыковаться надо, обсудить.
– Заеду к вам. Прямо сегодня.
– Я могу рассчитывать на тебя? Журналист, это ведь почти то же самое, что сыщик…
– Разумеется, Кир.
– Тогда до связи. Ждём тебя.
– Давай. Лизе с Полинкой привет.
10
Яся медленно шла по рынку, смакуя, пробуя на вкус разнообразные запахи. Глупо, конечно, запахами, какими бы аппетитными они не были, сыт не будешь, но девочка упорно не хотела уходить отсюда. Да и куда идти? Три дня продолжается её бродяжничество, и всё это время девочка почти ничего не ела. Нет, вчера ей достался целый чебурек, подвыпивший мужичок, перекусывающий возле палатки, сжалился, заметив девочку, угостил, а пока она ела, жадно впиваясь зубами в румяный бок печева, всё головой качал, мол, надо же, в наше время ещё существуют беспризорные дети.
Девочка хотела возразить, сказать, что не беспризорная, потом подумала, рассудила, что он прав. Кому она теперь нужна? Отца своего никогда не знала, мама на её вопросы больше отмалчивалась. Спасибо хоть, не врала, как многие родительницы, не отправляла папу в космос или на войну, сказала однажды, когда Яся одолела расспросами, что нет его, и никогда не было, жёстко сказала, вопросы задавать расхотелось. Ну а как же не было? Яся понимает, не маленькая уже, что дети случаются, когда есть мужчина и женщина, выходит, есть он, тот, кого ей не довелось называть папой, вот только не найти его, да и вряд ли она ему нужна… А мама… Девочка всхлипнула, мужичок, качая головой, пододвинул к ней стаканчик горячего и очень сладкого, как оказалось, чая, жалостливо погладил её по голове и, понурив плечи, отправился восвояси…
Но это было вчера. Это было так давно, что Яся уже и не помнила. А сегодня… живот сводило от голода, голова кружилась от изобилия запахов рынка, и Яся шла, изредка смахивая со щёк редкие слезинки. Мысли в голове бродили разные. Скоро лето, протянет как-нибудь, не замёрзнет, ведь есть уже опыт, две ночи подряд ночевала в подъездах. С питанием дела обстоят куда как хуже. Воровать девочка не умеет. Попыталась с утра стянуть с лотка ватрушку, да не вышло, неловкие пальцы выронили сдобу в грязь, торговка раскричалась, благо, не на девочку, ей показалось, что спихнул ватрушку в грязь пробегающий мимо лотка парень. И Ясе не оставалось ничего другого, как, глотая подступившие слёзы, поспешно уйти.