Колдовской мир: Волшебный пояс. Проклятие Зарстора. Тайны Колдовского мира - стр. 61
Передние лапы у меня были крепко связаны. Боль от веревок на исцарапанной когтями спине прошла, зато задние лапы онемели. Я…
Я снова увидел снежного кота. В пасти он зажал измочаленный – отгрызенный от дерева – конец ветки. Листья, волочась по земле, смялись и издавали сильный едкий запах, от которого меня разобрал кашель, нос сам собой сморщился, глаза заслезились.
Кот осторожно, стараясь не задеть меховым боком помятой листвы, опустил ветку. Приблизившись, он пристально уставился на меня и путаницу обвивших меня веревок.
– Опасно! – Явственно донеслась до меня его мысль. – Другого способа нет – не шевелись!
Он снова взял в зубы ветку. С заметным усилием оторвав ее от земли, напрягая шею, замахнулся и ударил сочащимися влагой листьями по паутине, стараясь не коснуться меня. От нитей паутины с шипением поднялся пар.
Паутина под ударом листьев скорчилась, почернела, мерзко завоняла. От места соприкосновения с веткой чернота распространилась на державшие меня нити. Я ощутил, как сгорают мои узы. Они и в самом деле перегорели и вот уже спали с меня черными клочьями.
Я был свободен. Рывком рванулся прочь от колонны – и тут же понял, что едва могу двигаться. Онемение задних конечностей не уменьшилось. Я пошатнулся и упал бы, если бы снежный кот не подставил мне сильное плечо, помогая удержаться на ногах. Я уже твердо знал, что это не простой кот. Но в звере, медленно уводившем меня от источника зла, не было порчи, какая окружала таившуюся в логове тварь и паутину. Он тоже оборотень? Смею ли я надеяться?
Продвигаясь со своим спутником по истоптанной бегущими животными земле, я больше не ощущал побуждения к бегству. Мне не верилось, что панику на лесных обитателей навел затаившийся в руинах паук. Нет, у них за спиной щелкали зубами гончие Тени!
Снежный кот увел меня к реке. К задним лапам понемногу возвращалась чувствительность, но радоваться такому подарку судьбы не приходилось, потому что с каждым шагом усиливалась мучительная боль, затягивавшая мысли красной пеленой, так что вскоре я двигался как в предсмертном тумане.
Не знаю, как эта мука не свалила меня с ног. Может быть, меня, как раньше воля Тени, теперь поддерживала решимость снежного кота. Он больше не обращался к моему разуму, но от него исходила сила, которая действовала как мощный стимул.
Завидев воду, он остановился, принюхался, вскинув голову. Нас окружали скалы с расщелинами. К одной из расщелин он подтолкнул меня. Я заполз в укрытие такой измученный, что каждый раз, поднимая лапу, сомневался, не последний ли это мой шаг.