Колдовская метка - стр. 49
– Ч-что? – переспросил Стейнер.
– Я сказала: опусти молот и снимай ботинки! – взревела она.
– Я не глухой, – буркнул юноша.
– Да и не глупый, – ответила Фельгенхауэр. – Поэтому не смей мне больше перечить!
Стейнер выпустил из рук подарки, которые несколько часов назад вручила Ромола. Молот оставил на тротуарной плите лёгкую царапину. Один за другим Стейнер снял ботинки, и холод тут же скользнул сквозь потёртости шерстяных носков. Фельгенхауэр приблизилась, и кузнец перевёл взгляд на дракона, окутанного ужасным пламенем, лишь бы не заглядывать в пронзительные глаза Матриарха. Взяв башмак, женщина рассматривала его, как драгоценность или священную реликвию.
– Чудесные ботинки, – тихо признала она.
– Спасибо, – инстинктивно выпалил Стейнер. – Мать подарила, – неожиданно добавил он.
Фельгенхауэр повернулась к Ширинову и покачала головой.
– Глупец! Неужели вы не видите разницу между колдовской меткой и заколдованными ботинками? Сколько лет вы отслужили? Сколько десятилетий?
– Ботинки? – изумился Ширинов. – Какие ещё ботинки?
– Что? – простонал Хигир.
– У меня в мизинце больше колдовских сил, чем во всем теле этого мальчишки! – разгневанно произнесла Фельгенхауэр. – Как вы посмели допустить такую оплошность?
Хигир покачал головой, а Ширинов только развёл руками.
– Это недоразумение…
– Что, по-вашему, я должна делать с ребёнком без колдовской метки? – рявкнула Матриарх-Комиссар.
– Вообще-то я уже мужчина, – возразил Стейнер. – Мне исполнилось восемнадцать в прошлом…
– Заткнись, – тихо прорычала Фельгенхауэр.
– Откуда мне было знать, что он носит заколдованные ботинки? – возмутился Ширинов. – У крестьян нет подобных вещей! Я уверен, он не носил…
– Замолчи, – отрезала женщина.
Вперёд шагнул Хигир.
– Только самые высокопоставленные…
– Я сказала, молчать! – прорычала Фельгенхауэр.
Плечи Ширинова опустились, и он обеими руками схватился за трость. Хигир съёжился за его спиной.
– Это беспрецедентно, – заявила Матриарх-Комиссар.
Другие Зоркие принялись совещаться: оскаленная волчья морда повернулась к Зоркому, личина которого представляла собой сплошной серебряный овал без единой прорези. Несмотря на отсутствие глаз у служителя Стейнер ощущал на себе его взгляд. Вокруг Зорких стоял лёгкий туман; вспыхивали пылинки серебристого песка.
Матриарх-Комиссар обратилась к Зоркому в серебряной маске.
– Сребротуман, возьми солдат и проводи мальчика в мой кабинет. Не выпускай его из виду. – Глаза Фельгенхауэр засияли за угловатой маской.
– Что теперь со мной будет? – спросил Стейнер.
– Ты поднял руку на члена Святейшего Синода. Такие преступления не остаются безнаказанными. А на Владибогдане, да будет тебе известно, наказания суровые.