Колдовская метка - стр. 42
– Вот-те на! Невежда-недоумок, да ещё со скверной! – гаркнул один голос.
– Брось. Он не был недоумком. Да и что постыдного в безграмотности? – изумился другой. – Многие из нас отлично обходятся без знания букв.
Послышались угрюмые ворчания.
– Слышал, хворь эта в роду передаётся, – заметил Хокон – Хьелль узнала бы его грубый тон где угодно. – Нужно поглядывать за девчонкой.
– Она прошла Испытания, – возразил женский голос. – Оставьте её в покое. Бедняга брата потеряла.
– Помяни моё слово, – рявкнул мясник, – есть в ней что-то надземное.
– Неземное, дурень! – поправил другой, и комната наполнилась смехом.
– Хьелльрунн, ты побледнела, как призрак! – Кристофин вернулась с перекинутым через руку покрывалом. – В чём дело?
– Мне нельзя оставаться. Это небезопасно. Не знаю, о чём я думала, приходя сюда. Твой отец дал понять, что меня здесь не жалуют.
– Ты не приходила. Это я тебя привела, – тихо, но вызывающе заметила Кристофин. – Хьелль, ты только что потеряла брата, да ещё и продрогла до костей. Давай уже, снимай одежду и заворачивайся в покрывало.
Хьелльрунн не сводила с дочери трактирщика глаз – всего два года разницы, но пропасть колоссальная. Вновь навернулись слёзы, и скорбь камнем навалилась на грудь.
– Ну же, – прошептала Кристофин.
Скинув мокрую одежду и закутавшись в покрывало, девушка опустилась в кресло и прижала колени к груди.
– Сожалею о твоей матери, – принесла соболезнования Хьелль.
– О… – Кристофин покачала головой. – Уже год прошёл.
– Год назад мы не были знакомы.
Хьелльрунн сделала паузу, наблюдая, как дочь трактирщика развешивает одежду у камина. Затем она опустилась на колени и разожгла огонь, добавив в очаг несколько брёвен.
«Почему ты так добра ко мне?» – хотела спросить Хьелль.
С улыбкой на лице Кристофин уселась в кресло напротив.
– Странно, что ты маму упомянула. Я как раз вспоминала разговор со Стейнером. Он рассказывал, что ты не знала мать – да и он едва помнит. Должно быть, тяжело всё это.
Хьелльрунн кивнула, но говорить не стала. Разве Вернер не утверждал, что она пошла по стопам матери? Разве Марек не говорил, что колдовство выжигало меченых изнутри и лишало последних сил? Её мать вполне могла перейти в царство Фрейны.
– Почему ты так добра ко мне? – спросила-таки Хьелльрунн, едва слышно на фоне потрескивающего огня.
– Мне хорошо известно, что значит тосковать по человеку, – ответила Кристофин. – Мы с матерью не очень-то ладили, но я бы всё отдала, чтобы её вернуть. – Она наклонилась вперёд, поставила локти на колени и сомкнула пальцы. – Полагаю, ты чувствуешь подобное по отношению к Стейнеру. И маме.