Кольцо на счастье - стр. 9

Донна оглянулась на него. Ее муж стремительно приближался к своему шестидесятилетию. Мудрость и опыт сделала его лицо еще более притягательным, но тело уже заметно одряхлело. Неужто он стал еще и сентиментальным?

– Не всю же жизнь рыдать над утраченными возможностями! – с раздражением в голосе заметила она. – Пора Рэйчел подумать о будущем. Что может быть для нее лучше, чем стать женой значимого в обществе человека? Как мне представляется, Николс с его амбициями и умом, конечно, благодаря твоей поддержке, лет через пять-десять вполне может взойти на политический Олимп.

– Продолжим этот разговор завтра, дорогая, – зевая, отозвался Фрэнк. – Иди скорей в кроватку, ко мне под бочок. Я соскучился…

Более чем десятилетний брак не изменил его чувств к ней. Фрэнк любил свою вторую жену любовью настолько естественной, как воздух, которым дышал: чистый, охлажденный кондиционером и напоенный ароматами ее духов.

– Подожди немного, дорогой, я еще должна принять ванну.

Донна с еле заметной улыбкой отвернулась к зеркалу. Своей внешностью она пока не разочарована. Здоровый образ жизни, тщательный уход и небольшая пластическая операция – никто ей не даст больше тридцати.

Когда она вернулась из ванны, благоухающая легкими ароматами парфюма, взбудораженная мыслями о близости, она застала Фрэнка спящим, и это ее обидело. Она любила заниматься любовью, наслаждаться ласками, объятиями, ощущать крепость мужского естества внутри себя. Неужели она порочная? Когда-то муж так ценил ее чувственность… Во время медового месяца ее сначала шокировали его частые порывы сексуальности, а потом она сама стала в них нуждаться. Она даже немножко гордилась, что оказалась такой способной ученицей в искусстве эротических забав. Однако с годами Фрэнк стал предпочитать платоническую любовь телесной. Но она еще достаточно молода, чтобы в ней угасла чувственность. И она слишком хороша, чтобы вести жизнь монахини. Хороша и привлекательна. Не даром же ее не оставляют своим вниманием мужчины, гораздо моложе ее. Вот и Николс Слоутсон отдает должное ее прекрасно сохранившемуся телу. Неужто этот «вундеркинд» по-настоящему в нее влюблен?..

Рэйчел вошла в гостиную. На ней было маленькое черное платье, которое настолько хорошо сидело на ее фигуре, подчеркивая все ее достоинства, что, казалось, специально было создано для нее. Мягкий свет лился из боковых ниш потолка, освещая Николса Слоутсона, уютно устроившегося на мягком низком диване в глубине комнаты.

– Добрый день, – равнодушно-вежливым тоном сказала она, подойдя ближе. – Ты один?