Коктейль на крови - стр. 28

– Точно.

– Что это значит?

– Ничего. Все это мы знали и раньше.

– Совершенно верно. Но теперь мы можем проверить свои догадки.

– Андрей, объясни по-человечески. Я пока что ничего не понимаю, – попросила Галя.

– Знаешь, что я думаю про этот почерк? – спросил Клотов.

– Что?

– Это – почерк ребенка.

– Не понимаю. – На лице Гали отразилось искреннее изумление. – Какого ребенка?!

– В этом доме есть только один ребенок, который уже умеет писать. Коля, – спокойно объяснил майор.

– Коля?! Но ведь это – абсурд!

Клотов остался невозмутимым.

– Еще раз посмотри на этот почерк, – предложил он. – Создается впечатление, что кто-то специально искажал почерк. Возможно, так оно и было, но лишь отчасти. На самом деле кто-то тщательно выводил каждую букву, но, на мой взгляд, только потому, что еще толком не научился писать. Поэтому буквы печатные. Поэтому сразу бросается в глаза, что почерк не беглый, не доведенный до автоматизма, как у взрослых. Именно поэтому в первой записке есть грамматическая ошибка, и во всех пропущены запятые или тире. К тому же грязные руки – это характерная особенность большинства детей, особенно мальчишек.

Майор видел, что не убедил Галю.

– Зачем Коле писать такие письма? – спросила она.

– Его возрасту свойственны подобные шутки, – заметил Клотов и рассказал случай из своей собственной жизни. – Когда мне было двенадцать, отец наказал меня за двойку по поведению. Я был на него так рассержен, что решил отомстить. Друг дал мне несколько полезных советов. Я последовал одному из них: взял листок бумаги, написал на нем: «Увидимся в пять. Целую. Рая», и положил записку в карман отцовского пиджака. Потом отец неделю жил у своей мамы. Из-за этого я пропустил цирк, а когда стало ясно, что поездка на рыбалку с отцом тоже накрывается медным тазом, я во всем сознался матери… Тогда я понял, что отец никогда не наказывал меня по-настоящему…

Конец ознакомительного фрагмента.