Коко Шанель. Жизнь, рассказанная ею самой - стр. 25
Я знала, что Этьен давно мечтал заниматься только лошадьми, и о наследстве знала, и о ремонте купленного имения в Руайо, все знала и все понимала, кроме одного.
– А я?
Под его недоуменным взглядом вся сжалась, потом судорожно глотнула и словно бросилась в холодную воду:
– Этьен, тебе не нужна ученица?
Еще несколько мгновений, которые показались вечностью, он разглядывал меня, как диковинку, потом с удовольствием хмыкнул:
– Маленькая Коко хочет поехать со мной? Поехали!
Потом Бальсан заверял всех, что спать с той, которую не любишь и которая не любит тебя, даже удобней, по крайней мере, всегда знаешь, чего ждать. Он ошибся, думая, что знает, чего от меня ждать. Как и по поводу «не любишь». Но это было позже, а тогда я с визгом бросилась на шею Этьену.
Если честно, то зачем он взял меня с собой, не понимал никто, думаю, и он сам. Может, просто к слову пришлось?
Мод не поняла тоже:
– Он никогда не женится на тебе.
– Никто не собирается за него замуж.
– Тебе не восемнадцать лет. Чего ты хочешь?
– Независимости.
Толстуха оценивающе оглядела меня еще раз, впечатление видно не изменилось.
– Независимость дают только деньги. Ты не в его вкусе.
Могла бы и не напоминать, в его вкусе Эмильенна д’Алансон,
но даже ей Бальсан не слишком много подарил. Не потому, что прижимистый, наш друг не отличался жадностью, а просто не желал тратить на женщин деньги.
Я прекрасно понимала все про деньги и свободу, которую они дают, как и то, что от Бальсана их не получу, но Этьен открывал мне хотя бы возможность побывать в Париже. Уже ради одного этого следовало поехать с ним в Руайо.
– А в Париже что, снова устраиваться певицей?
Нет, вот уж об этом я не думала совсем, если не нашлось желающих предоставить мне сцену в Виши, то о «Мулен Руж» даже мечтать не стоило.
И все-таки я отправилась в Руайо.
И… просчиталась.
Нет, не в Бальсане, он оказался хорошим любовником, достаточно щедрым человеком, однако и самому Этьену, и тем, кто его окружал, я не была нужна. Все в Руайо жили своей жизнью и никто моей.
У меня было все: большая светлая комната, личная ванная («Здесь можно мыться каждый день?» – «Хоть десять раз на день, если тебе не лень раздеваться и одеваться»), прислуга, еда, питье, развлечения… Кроме одного – той самой независимости.
Но в ней я пока не так остро нуждалась.
Вы можете осуждать меня сколько угодно. Я действительно жила у Бальсана, на деньги Бальсана, ездила с ним в Париж, спала с ним, каталась на его лошадях, одевалась за его счет и при этом его самого не любила. А он не любил меня. Просто приятельница, просто запасная любовница… Иногда милая, чаще очень забавная, в непохожести на остальных есть своя прелесть.