Когти Соловья - стр. 15
— Я… я не брезгую! Я просто не знала… что можно.
Тиана окончательно смешалась и замолчала. Дворцовые правила поведения здесь не годились, и как себя вести она не представляла. Просить не позволяла гордость. А приказывать… Приказы здесь выполнялись только одного человека — Соловья.
— Ладно, — вдруг смягчилась Мирена, — пойдём к костру, похлёбка вроде ещё осталась.
На донышке котла и в самом деле осталась гуща из мясного бульона и овощей, самого мяса уже не было, но Тиана обрадовалась и такой еде. А ещё она решилась спросить:
— Леди, скажите, пожалуйста, где Соловей?
— Леди, — Мирена усмехнулась, но не зло, скорее грустно, — я никогда не была леди. А Соловей спит. Умаялся. Ты ведь тоже устала, иди отдохни.
Но стоило принцессе подняться, окликнула её:
— Стой. Что я говорила про слуг?
И пояснила в ответ на непонимающий взгляд:
— Плошку помыть не забудь.
Пришлось идти к ручью и полоскать глиняную посудину в холодной воде.
А потом Тиана заснула. Одна среди незнакомых людей, в пустом холодном шатре, закопавшись в оленьи шкуры. Ей снились волки. Много волков, очень много. Они стояли кругом и смотрели желтыми глазами. На самом большом волке сидел Соловей и молчал. А потом улыбнулся. У него были желтые волчьи глаза и острые клыки. А ещё маленькие птичьи крылышки на плечах. Тиана никогда не видела соловьёв, поэтому крылышки у разбойника оказались воробьиные. Они трепыхались за его спиной и мешали испугаться.
Страх пришёл позже, когда приснился брат.
Лиам, четырнадцатилетний, бледный как смерть, стоял у окна, судорожно цеплялся за бархатную штору и говорил. Губы его шевелились, но Тиана не слышала слов, только видела отчаяние и злость в глазах.
Она вскрикнула и проснулась. По щекам катились слёзы.
Заснуть снова не удалось. Сжавшись в комочек, Тиана слушала звуки ночного леса. Во дворце по ночам чаще всего можно было услыхать топот сапог и бряцанье оружия стражи, а здесь… Шорохи, шелест, скрип, далёкое уханье и еле слышный прерывистый писк. Тиана не могла определить источники половины звуков. Вот, например, кто это пищит — мыши или птицы? А что это сейчас так булькнуло?
Но слушая лес, она внезапно для самой себя успокоилась. Всхлипнула последний раз и вытерла слёзы. Сидеть в шатре, словно взаперти, стало невыносимо, отчаянно захотелось вырваться на свободу. Она на корточках придвинулась ко входу, осторожно отодвинула полог. При неверном свете ущербной луны пустая стоянка казалась нереальной, моргнёшь — и всё исчезнет. Тиана выбралась наружу. Никто ей не помешал и шатры никуда не делись. Только холодный ветер обнял за плечи. Она вернулась, нашарила в темноте безрукавку, надела торопливо и снова вышла.