Кого не жалко - стр. 11
Ирманьо чистосердечно покраснел. Совет обещал внимание, поэтому немо проглотил крамолу. Ирманьо хватило выдержки и такта дать гражданам усвоить малоперевариваемое сообщение.
Тибр вопросительно поднял правую бровь.
– Каким образом? – его невозмутимый голос способствовал сглаживанию непорядка.
Ирманьо стал жалким.
– Скрещивание генотипа…
Совет взорвался. Четверть часа криков, повторных и каскадных взрывов, беготни между траншеями, ругательств…
После чего все опять сделали вид, что так и было задумано.
Растерзанный Ирманьо продолжил слабым голосом:
– Инкубационно было выведено тысяча шестьсот сорок восемь младенцев… я знаю…
Он всхлипнул. Отчего-то этот тихий, нестыдный для мужчины всхлип прозвучал громче вспыхнувшего шёпота и перебил готовый разразиться ядерный взрыв.
– …неэтично… часть с двойным воинским геном, часть с тройным, часть с четверным…
Ирманьо бесслёзно плакал.
– Они почти все умерли… – прозвучало шёпотом.
На Совет было страшно смотреть. Тибр сохранял невозмутимость по инерции. Трур и Илан гневно сложили брови.
– …чуть больше пятидесяти выжило… их стали тренировать…
– По нашим программам? – спросил Тибр, чтобы выправить этот страшный слабый шёпот, доминирующий над Советом, как читаемое ведьмой проклятье.
– Нет, пропорционально…
Ирманьо смотрел в стол.
Тибру не стало понятней.
– Что значит – пропорционально?
– Если двойной ген – нагрузка в два раза больше, – бесцветно сообщил Ирманьо.
– А если тройной? – недоверчиво фыркнул Трур.
– Такие не выжили в инкубаторе.
– Да сколько их вообще могло выжить с двойной нагрузкой? – Тибр запоздало осознал, что голос его утратил хвалёную невозмутимость.
Ирманьо мелко покивал.
– Они и умирали… не сразу… доживали до пяти, десяти лет, некоторые до пятнадцати и даже восемнадцати…
– Силы небесные! – не выдержала Арисима. – Ирманьо, ради всего святого! – зачем ты рассказываешь нам об этом сейчас?
Арисиме удалось добиться того, в чём оказался бессилен сам Тибр. Ирманьо забеспокоился, что ему не дадут высказаться. Голос стал чётким и деловым, слова посыпались горохом:
– Нет-нет, послушайте, их готовили к выполнению самой опасной работы воина, пренебрегая остальным обучением, их делали сверхвыносливыми, играли с их генотипом, подбирая самые выдающиеся качества воина-донора, они собраны как конструктор из качеств и возможностей, усилены химически и биологически, закалены тренировками…
– Ирманьо, – выдохнула Арисима печально, – к чему всё это, если они умерли от этих тренировок?
– Нет-нет, послушайте… – только было оживившийся Ирманьо вдруг зажмурился.
– Час от часу нелегче… – заметил Трур.