Когда зацветут розы - стр. 8
В музее давали античную трагедию, а, может быть, драму Шекспира. Действие завораживало. В центре помещения стояла статная дама в брючном костюме цвета индиго. В правой руке она картинно держала рюмку. Угольные стрелки, алые губы – Яна безошибочно опознала Ларину, которую утром так и не дождалась.
Сомнений не было – голову женщины украшала замысловатая прическа из переплетающихся длинных светлых локонов. Они лежали по кругу и возвышались над головой сантиметров на двадцать. Яне безумно захотелось встать на стул и заглянуть в «гнездо» Лариной. Что там? Волосы? Шпильки? Заколки? Мысль о перепелиных яйцах тоже появилась, но тут же исчезла. Ее затмил глубокий голос театральной дивы.
– Где Григорий Семенович? Я уже полчаса жду валерьянку. Бес-чув-стви-е – одно из самых страшных заболеваний души, при котором душа каменеет и теряет связь с миром. Я бы хотела ошибиться, но в большинстве случаев, оно неизлечимо…
– Это откуда? Знаете? – шепотом спросила Яна у соседки.
– Екатерина Садур «Дневники города». Она повторяется. Мы уже выучили почти все пьесы.
Девушка уткнулась в смартфон. Она смешно выгибала подушечки пальцев, чтобы не касаться экрана длинными ногтями.
В зал вбежал высокий сухощавый мужчина. Седина и волевые черты лица придавали его облику неповторимую романтичность. «А вот он точно знает, что Ларина прячет в «гнезде», – Яна сжала рот ладонью, чтобы не рассмеяться.
– Вот ваша валерьянка. Я на всякий случай три бутылочки купил. Я веревку от рамы отвязал, окно застеклил, осколки убрал. Милена Евгеньевна, дорогая, ведь ничего не пропало, ну зачем, зачем вы так переживаете?
– Это все потому, что я такая! Я дура, я несовременная! Надо относиться ко всему легко и просто, надо на все наплевать! Другие ни о чем не думают, живут сегодняшним днем!
– Михаил Рощин «Валентин и Валентина». Это наш рабочий по зданию – на все руки от скуки. Семеныч отставной вояка, тайно влюблен в Милену, но она вовсе не Ларина. Это узаконенный театральный псевдоним. На самом деле она Конопелкина, но я вам этого не говорила, – злорадно прошептала тайная собеседница. – Она где-то на Урале в театре служила, а потом вышла в тираж и вернулась на родину. Когда тебе под пятьдесят, девочку уже не сыграешь, а старушек изображать не хотела. Так и стала директором. Больше желающих не нашлось. По сути научную работу Витюша ведет, а Милена занимается собой. Говорит, что она лицо музея.
– А вы кем работаете?
– Я Инна, экскурсовод.
– А мужчина с дурацкими отворотами кто?
– Это и есть Витюша. Он не от мира сего, но жутко талантливый. Старушка – тетя Нина, уборщица. А вы из Гатчины приехали?