Когда зацветет терновник - стр. 45
Память подсунула очередной обрывок, и тиэнле едва сдержал стон. Он ей стихи читал! О, Единый и Хранители! Какое счастье, что наткнулся на блокиратор в кармане, могло бы еще и не то случится. Кажется, еще «восстановление» пел, но это ладно, это укладывается в рамки Долга. Любопытно будет на эффект взглянуть, тинт так активно отзывается на его магию, что тут явно нечто большее, чем просто печать и пара капель крови, да еще и без ритуала. Потомок одного из эльфар? Вероятность есть. Одно имя чего стоит. А имя всегда дает та, кто дает жизнь. Кем была твоя мать, девочка?
Тинт завозилась во сне. Забавная. Или он просто начал к ней привыкать. Или, опять же, печать Долга почти закрепилась. Таэрен вгляделся в сопящую девушку. Кого она звала в том вчерашнем сне? Он тогда проснулся и, несмотря на браслет, уловил слабую родовую магию. Несуразное несбалансированное плетение, словно младенец силу вкладывал, звенело в нитяном обереге. Наверняка воздействие было сильнее, чем он мог услышать, — у тинт тогда остался ожог. Странно? Может, и нет. Судя по тому, сколько времени прошло, каратели как раз должны были навестить деревню. Каан даэро, время возмездия. Люди убивают людей, иногда элфие убивают своих, случается. Или вот как с наблюдающим из дома Шиповника, погибшим от рук тинт. Каратели всегда из людей, а для элфие есть Темные стражи. Как ни назови, итог один — смерть, конец существования, приходящий в зыбкий час перед рассветом, самый темный.
Таэрен почти всегда успевал проснуться до. До рассвета, до часа своего рождения, до того, как придет тьма.
Он не мог этого помнить, но ему рассказали. Он едва не погиб при появлении на свет и едва не погубил мать. Слишком сильной связью с Истоком наделили его Хранители. Бессменый целитель дома Тёрн Хиланлен тенʹАйви[2], родной брат матери, одел браслет из живого серебра на ручку младенца еще до того, как перерезал пуповину, и тем спас обоих. Видно не зря целитель носил имя Расветный Страж[3]. Сияющая, потерявшая сознание во время родов, пришла в себя сразу, а с безымянным пока младшим наследником пришлось повозиться.
Через девять дней после рождения ему дали имя Таэрен, Прерванная Смерть. Мать была в горячке, ее сознание мутилось, но слово было сказано и услышано. Отец тогда впервые за пару сотен лет вышел из себя на глазах у присутствующих. Заздравный ритуальный кубок из литого почерневшего серебра, такой старый, что гравировка почти не читалась под слоем патины, смялся в его руке, как лист бумаги, густое гранатовое вино украсило парадные одежды Светоча красными, словно кровавыми потеками. Свеженареченный младший наследник во все горло заявил о своем несогласии с существующим порядком. А возможно, просто пеленки отсырели. Няньки тут же утащили младенца. На лице Светоча пятнами проступал румянец гнева и бессилия. Под ошалевшими взглядами притихших придворных венценосный попинал случившуюся рядом мебель, выдохнул и помог жене добраться до ее покоев.