Когда взорвётся Бетельгейзе - стр. 10
Акимушка хлюпнул носом, вжался ко мне под крылышко. Птенчик мой, никому не дам тебя в обиду. Сколько вокруг завистников, злопыхателей – этот свет жесток. Благодаря своей популярности мой малыш окунулся во взрослую жизнь слишком рано.
***
А мы снова радуем миллионы подписчиков новыми «жемчужинками». Нам пишут:
– Аким, каждое утро начинается с тебя. Ты член нашей семьи!
– Здоровья и удачи тебе, малыш!
А он всё чаще противится, вредничает:
– Я давно знаю букву «р-р-р» – зачем я должен говорить: «темпелятуля», – вместо «температура» и «холёсий» – вместо»хороший» – как дурак какой-то?! И заставляешь пищать тонким голосом, как девчонка. Я уже не маленький! И не хочу учить по бумажке, что ты пишешь.
Упирается ручонками в мою грудь, выскальзывает ужом – «я уже большой, зачем ты меня вечно таскаешь на ручках?».
Потому что, сынок, ты растёшь и теряешь детскую непосредственность и очарование – а именно их хотят видеть зрители. Им нужно, чтобы ты прелестно картавил и заикался – это твоя изюминка, фишечка. Ты так стремительно вытягиваешься, и я стараюсь изо всех сил задержать в тебе детство, затормозить взросление. И немножко, самую малость тебя недокармливаю – чтобы подольше оставался худеньким, бледненьким, трогательно болезненным…
***
В детстве я мечтала, чтобы мой котёнок навсегда остался маленьким и игривым, и не превращался в жирного ленивого кота. Прочитала, что котята растут во сне, поэтому и спят по двадцать часов в сутки. Значит, нужно не давать ему спать!
Котёнок прятался от меня во всевозможных укромных местах, я его находила, тормошила, заставляла играть. Он сидел покачиваясь, моргал сонными глазками и равнодушно смотрел на пляшущий у него под носом, привязанный к нитке фантик. Но я училась в школе с продлёнкой – и он вволю отсыпался во время моего отсутствия.
Идея-фикс не оставляла меня. В одной книжке прочитала, как мальчик упал с высоты и перестал расти. Стал карликом. Что, если для остановки роста котёнка сбрасывать с высоты – со шкафа, например? Но это не помогало, котёнок растопыривался как белка-летяга, и был такой лёгкий, что, казалось, парил в воздухе. И тогда я решила вытолкнуть его с подоконника, с третьего этажа, где мы жили. Он цеплялся, царапался и орал дурным голосом. Это его спасло: вошла мама, отобрала котёнка и потом увезла бабушке в деревню.
Когда я приехала туда на лето – это был жирный ленивый, равнодушный кот, который не узнал меня – или не захотел узнать.
– Снова со своей дурацкой камерой, я бегать на улице хочу! И мне завтра рано в школу вставать, а ты дрыхнешь до обеда. Устройся уже на работу, как все нормальные мамы. И детского мотоцикла мне не надо – что я, как дурак, один по двору буду носиться? И на тёплое море не хочу, меня в самолёте тошнит, а на теплоходе ещё больше.