Когда вся твоя жизнь – ложь - стр. 19
– А теперь скажите мне, Лиллиан, когда у вас впервые возникло ощущение, что что-то идет не так?
Надежда, которой вспыхнули глаза Женевьевы, окончательно разозлила Лиллиан. Сколько раз она видела эти искры в глазах интервьюеров. Самые страшные мгновения ее жизни были для этих людей всего лишь еще одной ступенькой вверх по лестнице карьеры. Но тут Лиллиан осенила такая идея, что у нее даже в груди потеплело, и она, взяв маленькую паузу, разгладила невидимые складочки на джинсах, а потом продолжила.
– Мы все сидели на своих местах, и до курорта оставалось около сорока пяти минут лету, когда в правой части самолета что-то грохнуло. Впечатление было такое, как будто в нас кто-то врезался, хотя ничего, кроме облаков, в иллюминаторе не было.
– Хммм… и что же случилось потом?
– Тереза, наша стюардесса, выбежала из камбуза и сказала, что мы потеряли один двигатель, но все будет в порядке. Она велела нам пристегнуться на всякий случай и держаться покрепче – скоро будем садиться.
– Наверное, вам было страшно, – сказала Женевьева, сдвинув брови. Не будь она накачана ботоксом до самых корней волос, у нее даже лоб сморщился бы, так старательно она изображала участие. Однако каждый ее вопрос был построен так, что изобличал скорее жажду сенсационных подробностей, чем искреннее желание знать правду, а постоянным наклоном головы к одному плечу во время разговора она напоминала Лиллиан избалованного кокер-спаниеля, клянчащего подачку.
«Нет, Пуки, вкусненького ты не получишь», – подумала Лиллиан, прежде чем ответить.
– Нет, я верила Терезе. Я ведь никогда раньше не летала частными реактивными самолетами, а она делала это каждый день, так что какие у меня были основания ей не верить? Я пристегнула ремень и постаралась взять себя в руки.
Сейчас руки Лиллиан лежали у нее на коленях, слегка подрагивая. Она уже несколько месяцев не рассказывала никому эти лживые подробности, все по порядку, так что теперь ей пришлось сосредоточиться, чтобы ничего не упустить и не перепутать. Ей было совершенно ни к чему, чтобы ушлая Женевьева начала раскапывать различия в разных версиях ее рассказа. А уж она в этом специалист, сразу видно.
– Хорошо, но в какой-то миг вы все-таки осознали, что с самолетом не все ладно? Когда вы это поняли?
– Самолет начал терять высоту, и мы полетели прямо через грозу, вместо того, чтобы обойти ее поверху. Турбулентность была страшная, – прошептала Лиллиан. – Мы услышали голос пилота, он велел нам приготовиться к столкновению. Все казалось до того нереальным, что я даже сомневалась, на самом ли деле это происходит.