Когда устанет даже смерть - стр. 67
— Напра-во! — словно на плацу, скомандовал Чимбик. — Правое плечо вперёд! Шагом марш!
— Вы предпочитаете, чтобы я сама рассказала что-то об Идиллии, или у вас уже накопились вопросы? — спросила гид, всё так же раздражающе-неспешно шагая рядом с Чимбиком.
— Сами, мэм, — отозвался Чимбик, отключив инфразвук. Отсутствие видимой реакции идиллийки испортило развлечение. — Интересующие меня вопросы находятся вне вашей компетенции.
Он перехватил её взгляд, направленный на обрубок руки Брауни, прикрытый лишь наплечником и верхней частью рукава, и спросил, не скрывая злости:
— Вас смущает раненый, мэм?
Ответом ему был спокойный взгляд идиллийки.
— Нет. А вас, сержант?
— Меня злит, когда на него пялятся, — прямо заявил Чимбик.
В этот момент ему было глубоко наплевать, что скажет командир, если идиллийка сообщит о неподобающем поведении репликанта. Им приказано имитировать увольнение, а не строить из себя забаву для аборигенов. Никто не смеет безнаказанно таращиться на раненого брата Чимбика. И он об этом позаботится.
Сержант уже мысленно прикидывал, как можно запугать местную без применения мер физического воздействия, когда идиллийка ответила:
— Меня бы подобное тоже злило.
И как ни в чём не бывало продолжила путь.
Готовый ко всему, кроме согласия, Чимбик от неожиданности растерялся.
— Рад, что мы друг друга поняли, — справившись с удивлением, сказал он.
— Я тут как раз за этим, — едва заметно улыбнулась Талика. — Мне объяснили, что у вас... мало опыта общения как с идиллийцами, так и с людьми. Собственно, это практически всё, что мне сказали. Если захотите, я по мере сил расскажу о принятых на нашей планете нормах поведения.
Чимбик покосился на отделение. Репликанты шли молча, дисциплинированно не встревая в разговор сержанта. Даже Блайз соблюдал тишину. А это немалый подвиг с его стороны.
— Мы на отдыхе, — заблокировав шлем, Чимбик вышел на канал отделения. — Можете говорить.
— Садж, а ты с ней не слишком круто? — ожидаемо первым подал голос Блайз.
— Нет, — отрубил сержант. — Дворнягам надо сразу указывать границы дозволенного.
Идиллийка обернулась, будто могла слышать их разговор, чем неожиданно напомнила Эйнджелу. Это вызвало новый приступ раздражения у сержанта. Злился он в основном на себя. Как можно сравнивать Эйнджелу с этой дворнягой? Эйнджелу, прошедшую череду кошмаров. Эйнджелу, всегда понимавшую Чимбика. Его Эйнджелу... С этой... В словарном запасе репликанта не нашлось походящего эпитета, но тут он вспомнил, как Савин называл гидов «говорящие головы». Оскорбительное прозвище как нельзя лучше подходило сопровождающей.