Когда устанет даже смерть - стр. 106
Чимбик подмигнул брату и зашагал к курилке у боксов. Там он увидел привычную уже картину: Брауни сидел на скамейке и метал нож в самодельную мишень из кусков упаковочного пластика. Её репликанты без затей прикрепили прямо к поддерживающему кровлю столбу.
Брауни всегда говорил, что тренируется использовать протез, но Чимбик видел, что брат нашёл свой способ стравить гнев и злость на Дюрана. Сержант даже задумался, представляет ли Брауни дворнягу-лейтенанта на месте мишени или не осмеливается сделать это даже в мыслях?
— Не обращай внимания на эту генную помойку, — посоветовал Чимбик, присаживаясь на скамейку.
Брауни неопределённо хмыкнул и вновь послал нож в цель.
— Вот бы Дюрану в рожу так, — неожиданно сказал он. — А лучше — в брюхо. И посмотреть, как завоет. Дворняги, они такие хрупкие… Ненавижу их.
Встав, Брауни в два шага пересёк курилку и выдернул клинок из разлохмаченного пластика. Пальцы из композита ловко закрутили стальное лезвие, и нож словно зажил своей жизнью, то сливаясь в сверкающий круг, то замирая, словно змея перед атакой. Глядя на эти упражнения, сержант с удовлетворением отметил практически полное восстановление моторики и координации повреждённого собрата.
— Ты был прав, садж, — вернувшись, продолжил он. — Им нельзя верить. Можно лишь ненавидеть.
Щёлк! Нож с хлёстким звуком вновь впился в пластик.
— Ну, не все они такие… — опешил от подобной категоричности Чимбик.
— Может, — не стал спорить Брауни. — Савин тот же. Да и комбриг. Вроде… И то не уверен. А ещё госпожа Талика Варес, но у неё такая работа. Да и аборигены ничего, но они вообще странные и живут своим мирком. В общем, не хочу вот так наугад тыкать, чтобы потом убеждаться в своей правоте. Лучше уж сразу их всех считать одинаковыми.
Он вновь сходил за ножом.
— А ну, покрути как следует, — потребовал Чимбик больше для того, чтобы отвлечь Брауни от мрачных мыслей.
— Да, садж, — охотно откликнулся тот.
Нож в его руке заплясал с удвоенной скоростью. Он то крутился меж пальцев, то замирал, балансируя на ладони, то вновь играл в танце.
— Если тут начнётся по-настоящему, — не прекращая вращать нож, очень тихо сказал Брауни, — я убью Дюрана.
Чимбик удивлённо уставился не него, но Брауни это не смутило.
— Война ведь всё спишет, да, садж? — ухмыльнулся он.
— Тем более невелика потеря, — улыбнулся в ответ Чимбик. — Его и свои ненавидят.
Нож Брауни вновь совершил стремительный полёт и воткнулся в пластиковую мишень.
— Потрясающе! — раздался женский голос.
Вышедшая из-за угла казармы Схема восхищённо смотрела на Брауни. Точнее, на его протез.