Когда убьют – тогда и приходите - стр. 26
Показания психиатра оказались именно такими, как она думала. Белая горячка редко начинается с бурной агрессии, обычно ей предшествует период невыносимой тоски, угнетения, потом начинаются различного рода галлюцинации, и только после, не получив помощи, больной впадает в буйство. Если пациент не предъявляет жалоб, то на этот случай есть соматические маркеры – тремор, потливость, на которые врач обязан обратить внимание. «Если бы Ордынцев сделал обход, он обязательно бы насторожился, – резюмировал эксперт, – возможно, не принял бы необходимых мер, но сестру бы непременно предупредил».
– И что бы она сделала?
– Как минимум не позволила бы больному подойти к себе так близко и убить себя так, что никто во всем отделении этого не слышал.
Что ж, перспектива для Ордынцева вырисовывалась не самая радужная. Ирина на его месте уже бежала бы из города, только пятки бы сверкали. Никто не вступился за несчастного разгильдяя, интересно почему?
Такой отвратительный специалист? Но в таком случае кто мешал убрать его с заведования? Убийство во вверенном тебе отделении да еще во время твоего дежурства – можно ли для понижения в должности придумать повод шикарнее? Наверное, можно, но очень трудно. Почему же администрация позволила ему еще почти целый год занимать руководящую должность? Блатной? Или все-таки руководство не захотело жертвовать отличным специалистом из-за одной ошибки?
В карьере Ирины пока не было фатальных промахов, но она понимала, что настанет день, когда она тоже ошибется. Может быть, даже в этом деле, такая будет ирония судьбы – на медицинскую ошибку наложится юридическая.
Например, оправдает Ордынцева, и он, воодушевленный чувством собственной неуязвимости, совсем распоясается и отправит на тот свет кучу народа. Как ей потом людям в глаза смотреть?
Ей-богу, лучше бы председатель ей какого-нибудь маньячилу очередного расписал!
Ирина надеялась, что не страдает высокомерием и не считает своих подсудимых недочеловеками. Да, интеллигентные культурные люди на скамью подсудимых садились довольно редко, в основном приходилось иметь дело с товарищами, не развитыми ни умственно, ни духовно, и, положа руку на сердце, большой симпатии они не вызывали. Ими невозможно было восхищаться и даже мало-мальски уважать, да и сочувствовать получалось далеко не всегда, но Ирина понимала: она судит этих людей не потому, что лучше их, ни в коем случае. Просто она знает закон и облечена властью, вот и все.
И в подавляющем большинстве случаев Ирина понимала, какое наказание будет справедливым для вора или убийцы, и они сознавали, что получают по заслугам, и шли на зону, которая была для них не каким-то фантастическим местом из параллельной вселенной, а обыденной частью бытия.