Когда ты простишь - стр. 69
А Юра наклонился ко мне и спросил:
– Что у тебя случилось?
Я удивлённо повернулась к нему.
– Почему ты так решил? – ответила вопросом на вопрос.
– Я вижу это по вашему состоянию, леди, – вкрадчиво заметил он, пожав плечами.
– У меня всё в порядке, – неуверенно прошептала я и, сдвинув брови, смущённо уточнила: – А почему ты называешь меня на «Вы»?
– Не знаю, – замявшись, хмыкнул Юра, – мне почему-то кажется, что к такой чудесной и открытой девушке и обращаться нужно соответственно, с огромным уважением.
– Не говори глупостей, – отмахнулась, спрятав своё замешательство, и попросила: – и называй меня на «ты». Всегда…
– Хорошо, – проговорив в непосредственной близости от моего уха, он улыбнулся – я же выдержала паузу, наслаждаясь замечательным моментом, – постараюсь… С тобой так уютно сидеть и молчать, – вдруг произнёс Юра. – Почему-то не чувствуешь напряжения…
Однако сознание поражало иное, нежели только что озвученное нежное признание, – рядом с Юрой я ощущала себя так же. Он вызывал столько спокойствия, наполненности светом и безграничного доверия, сколько ни один из окружающих меня мужчин. Правда, с доверием теперь следует быть осторожной. Одному человеку уже доверилась и обожглась… Серьёзно обожглась.
Максим добился от Светы согласия на танец и вывел её в центр гостиной.
– А ты не хочешь потанцевать? – спросил меня Юра.
На самом деле, я хотела отказать, но, посмотрев в его глубоко зелёные глаза, почему-то неожиданно кивнула в знак согласия. На мужских губах тотчас показалась сдержанная, но от этого не менее открытая и чарующая улыбка. Предложив свою руку, он помог мне подняться и не спеша увлёк за собой. Осторожно обхватив в кольцо мою талию, Юра оставил за собой право вести в танце.
На миг закрыв глаза, я прислушалась к себе и поняла, что по каждой клетке тела разливается комфорт и удовлетворение. Впервые мне было так непоколебимо хорошо и надёжно в нежных объятиях. Почему-то я не чувствовала какой-либо скованности, а сердце отчего-то счастливо сжималось, как будто подсказывало, что оно в этот момент растрогано такой невесомой, но нужной, как кислород необходимой лаской.
Мысли о Денисе потихоньку улетучивались с каждым новым движением. Юра не стремился тесно прижать к себе, полностью завладеть моим телом, он держал нас на удобном для каждого расстоянии. От него приятно, ненавязчиво пахло: не просто какой-то парфюмерной композицией, а чистотой, ухоженностью, опрятностью. Исходивший аромат я бы охарактеризовала как утончённый, неброский, практически незаметный.
А уж о самом исполнении танца и говорить нечего. Он абсолютно отличался от того, что прежде я испытала с Денисом. Танец с Юрой на фоне предшествующих впечатлений казался тихим, умиротворённым, оберегающим, но по-своему волнующим и трепетным. Мне почему-то представился бал, на котором мне предстоит играть принцессу в белоснежном воздушном платье, как у Золушки, усеянное мелкими блёстками, в длинных кипенных перчатках и с аккуратной золотой короной на голове, сравнимой разве что с произведением искусства. От разыгравшейся фантазии возникло ощущение лёгкости и невесомости. И только я начала поистине наслаждаться прекрасным, по-настоящему волшебным моментом, как музыка стихла… а мы так и остались стоять посреди комнаты. Юра скользнул рукой по моей щеке и прошептал: