Когда ты был старше - стр. 14
Из стопок книг она складывала горы, потом укрывала их мелкой сеткой и ватой. У маленьких домиков сзади имелись отверстия для рождественских лампочек, так что окошки светились, будто внутри жили люди. Маленькая лошадка, запряженная в сани, все время бежала на ватном склоне горы к зеркальцу-озеру, добраться до которого ей так и не было суждено. На озере крохотный фарфоровый скунс катался на коньках, а семейство оленей высотой в дюйм пили из озера серебряную воду.
И вот в этом месте я едва не сорвался. Только я старался держаться крепко. Повел себя слишком безалаберно, поэтому и позволил чему-то похожему на настоящее чувство вырваться наружу. Оно выбило бы меня из колеи, измучило бы меня и в конце концов сломало бы. Может, навсегда. Надо отдохнуть и набраться сил для этой драки.
Я побрел на светящуюся кухню в поисках какой-нибудь еды. Но меня снова застали врасплох. На дверце холодильника забавные магниты (початок кукурузы, клубничка, морковка, рожок с мороженым, банан) удерживали все пять открыток, которые я послал маме из Нью-Йорка.
Поначалу меня просто поразила их тусклость и отсутствие воображения. Эмпайр-стейт-билдинг. Рокфеллеровский центр. Статуя Свободы. Бруклинский мост. Неужто я и вправду так мало времени и внимания уделил своему выбору? Теперь вот я стою рядом с ними на другом конце света, и они нагоняют сплошную тоску.
На пятой открытке изображался Всемирный торговый центр. Башни-близнецы. Меня будто электрическим разрядом шарахнуло. Его гул слышался несколько секунд, жуткий и не спешивший стихать. Я стянул открытку с холодильника, уронив на кухонный линолеум магнит с рожком мороженого. Наклонился, поднял его, чувствуя легкое головокружение, и вернул открытку на холодильник, повернув ее картинкой к дверце. Чтобы не приходилось смотреть на нее.
Конечно же, теперь была видна сторона с посланием.
Стояла дата: 30 апреля 1999 года. «Дорогая мама, – написано. – Вот она, работа всей жизни. Я на самой вершине мира. Пожелай мне удачи. С любовью, Расти».
Расти? С чего это я подписался Расти? Это имя я оставил в прошлом еще по пути в колледж.
Поразительно, но ничего из этого не было настоящим счастьем, на которое я намекал.
Произошла смена ролей. Сюрреалистическая смена ролей. Я отправлял эти открытки из места, видевшегося мне вершиной мира, единственной и неповторимой, словно бросал их в пустоту. Как будто адреса на открытке вовсе не существовало, или по крайней мере он был ненастоящим.
Может, поэтому я и поставил подпись «Расти». Какая разница для выдумки-то?
А теперь я стоял на другом конце пути, который проделала открытка. И вот оно, это место, – по-настоящему подлинное. А место, в какое я верил так неистово и к которому стремился всей душой, рухнуло словно карточный домик.