Когда проснётся ангел - стр. 4

–Мама знает? – голос Игоря был негромким, но резанул по больничной тишине громовым раскатом.

Насте сначала показалось, что Игорь бредит, слишком часто он звал в забытьи и мать, и брата, но сейчас он открыл глаза и снова:

–Мама знает?

–Да, знает, она приходила, но вы были без сознания, – спохватилась Настя и бросилась поправлять подушки, чтобы ему было удобнее лежать.

–Сколько я здесь?

–Почти месяц.

–Как тебя зовут? – спросил он.

–Настя.

Он посмотрел на неё строго и сказал:

–Не ври, Настенька, даже во благо не ври. Я знаю, что мама не приходила и не придёт.

–Нет, нет! – затараторила Настя, – она приходила сразу, как вас доставили в госпиталь.

–Значит, ещё надеялась, что это Святослав здесь лежит, а не я, – вздохнул Игорь.

Настя не знала, как реагировать на эту реплику, и спросила, переводя разговор в другое русло, не нужно ли чего больному, тот отказался. Он снова провалился в тяжёлый сон, Настя не рискнула оставить его одного, и всю ночь провела на кушетке.

Мать Игоря действительно приходила в госпиталь сразу после операции, и своим поведением немало удивила всех, кто имел возможность увидеть её у постели сына. Эта немолодая, но очень ухоженная женщина с безупречной причёской, макияжем и маникюром, в дорогом костюме, изящных туфельках на шпильке и сумочкой от Шанель, проплыла по коридору госпиталя с гордо поднятым подбородком в сопровождении главврача. Тот, семеня немного позади, уверял её, что операция прошла успешно, и что реабилитировать Игоря будут самые признанные специалисты. У двери в палату она повернулась к доктору, прервав его на полуслове, сказала: «Спасибо», вошла внутрь и закрыла дверь прямо перед его носом. Коридор и палату разделяла не глухая стена, а широкое окно с открытыми жалюзи, что давало возможность, всем, кто находился в коридоре, увидеть происходящее внутри.

Захлопнув дверь, женщина на мгновенье остановилась, глубоко вдохнула и, прямая, как струна, стала медленно приближаться к постели сына. Он лежал в кислородной маске, весь в проводах и капельницах. Она осторожно подошла, протянула руку к его руке, заглянула в лицо, и вдруг отшатнулась, как будто не верила своим глазам, как будто потеряла последнюю надежду или увидела чужого человека. Она склонила голову, закрыв глаза ладонью, а потом резко выпрямилась, расправила плечи, развернулась и вышла из палаты так же гордо, как вошла. Не слушая доктора, ожидавшего её у двери, она проследовала к выходу, и, не прощаясь, удалилась. Тогда все решили, что мать не в силах была смотреть на страдания сына, но больше в госпитале её никто не видел.