Когда погибает Роза - стр. 8
Потом были и другие школы, где мне отказывали, грубо и мягко, с насмешкой и деланым сожалением, давали лживое обещание перезвонить, уверяли, что вакансия уже занята. Мама, сопровождающая меня, злилась с каждой моей неудачей. Сетовала на пустую трату времени, на то, что дома полно дел, а она колесит по городу.
– Папе не нравятся все эти вылазки по поиску работы, – сказала она мне после очередного фиаско.
– Ну разумеется, – невольно копируя интонацию Зои Александровны произнесла я. – Никто не встречает подогретыми тапками, не наливает супчик в тарелку. Ты понимаешь, что я так погибну, сидя в четырёх стенах? И прекрати называть его папой. Он мне не отец, сколько раз можно повторять?
– Я понимаю лишь одно, – с нарочитой грустью проговорила мать. – Что ты- неблагодарная тварь, не желаешь ценить то, что тебе дала судьба.
– Она у меня, кажется, лишь отобрала, – напомнила я матери. Гневная речь маменьки была продиктована и хорошенько вбита ей в голову отчимом. Своей точки зрения у матери уже давно не было. Мать, целиком и полностью, растворилась в милом Геннадичке.
– У тебя есть родители, которые не отвернулись, готовые принять тебя снова в семью. Семью, которую, позволь напомнить, ты предала, выбрав этого недоумка Виталика. А теперь, ты беспомощна, как младенец, и о заботе со стороны дочери в старости, можно даже не мечтать.
Да, надо было признать, что человек- существо эгоистичное. Все его мысли, все его стремления и цели направлены на удовлетворение своих личных потребностей. Даже детей люди рожают не для жизни, не для счастья, а для собственных нужд. Кому-то нужна живая кукла, которую можно наряжать в красивые шмотки, кому-то с помощью ребёнка, реализовать несбывшиеся мечты. Мол, я не стала художницей, пусть моя дочь станет, кто-то рожает на память, как сувенир, мол, хочу кусочек от любимого мужчины, и чтобы был только моим, кому-то необходима власть хотя бы над одним человеком. А вот моя маменька, скорее всего, готовилась к старости, выращивая для себя сиделку. Но вот, незадача, то замуж сиделка решила выскочить, то тут как назло, в аварию попала. Эх! Как же обидно делать подобные открытия! Ведь хочется верить, что тебя любят просто так. Но просто так никто никого не любит, и это нужно признать. Любят за то, что ты удобен. И чем больше удобен, тем сильнее любят. Тяжело любить инвалида, не приносящего никакой пользы. Хотя, моя пенсия, наверное, для маменьки и Геннадички всё же сгодиться, в качестве утешительного приза.
Побывали мы и в Москве, в той самой клинике, с мягкими диванами, ковровыми дорожками, прозрачным лифтом, белоснежными стенами и льющейся с потолка музыкой. И там, проверив меня на всевозможных аппаратах вынесли тот же вердикт, что и Захар Андреевич: «Зрение не восстановится». Мне посоветовали вступить в общество слепых, таскать с собою, недавно полученную розовую справку, спокойно жить на пособия по инвалидности и учиться вести быт на ощупь.