Когда нет выбора - стр. 17
«Ненавижу!» – пуская пузыри, прошипела я в пустоту салона. Но спустя мгновение поняла, что нет. Не испытываю я ненависти к Маркусу, вообще больше ничего не испытываю к нему. Словно вырвала его из сердца – и все. Теперь там пустое место вместо этого исследователя. А вот боль осталась… застарелая боль. Боль от очередного предательства.
Десять лет назад произошло событие, которое сильно повлияло на нас с отцом. Мама с папой познакомились на одной из научных конференций, и папа часто рассказывал, как он тогда восхищался ее силой, умом и непривычными для любой женщины качествами. Они долгое время вместе работали, потом, в одной из экспедиций в дальние миры известной нам части Вселенной, сошлись на почве общей любви к археологии. Правда, мама больше увлекалась древними религиями, а папа – культурными и бытовыми особенностями уже забытых рас.
Спустя десять лет на свет появилась я, но, к изумлению Этирея, его жена и моя мама Юнивь воспитанием и уходом за ребенком себя не утруждала. Восстановившись после родов, она отправилась в очередную экспедицию и пробыла в ней несколько месяцев. Так отец стал мне еще и матерью, она же была для меня лишь размытым образом изредка приходящей женщины-незнакомки, которую почему-то надо называть мамой.
А еще через десять лет моя мама увлеклась одной религиозной культурой. Юнивь буквально с головой погрузилась в изучение специфического, истинно мужского культа. В последний раз она вернулась домой, уже проходя линьку перед третьим этапом. Мы с папой ее не сразу узнали – так сильно она изменилась. Они оформили развод, потом мама сообщила, что практически завершила трансформацию и смену пола. Теперь она не Юнивь Коба, урожденная Неор, а Юн Неор – мужчина и новый член закрытой сектантской группы. Она или он – мне до сих пор сложно думать о ней как о нем – исчезли из нашей жизни. Уже больше десяти лет мы не слышали о ней ничего. Мы с папой даже не говорим о ней, для него это было тяжелейшим ударом, ведь он любил ее. А теперь ему противно даже вспоминать, что прожил с ней столько лет, а сейчас она – мужчина.
Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я смогла успокоиться, но вспомнив, что дома ждет отец, начала поторапливаться. Выскочила из машины, прихватив бутылку с водой, умылась, тщательно разгладила юбку и кофту, глубоко вздохнула, успокаиваясь, и вновь села в автокар.
Зум неожиданно завибрировал, оповещая, что кто-то хочет со мной связаться. Подняла руку и увидела улыбающееся лицо Маркуса.
В первый момент струсила, не хотела отвечать, затем, собрав силу воли в кулак, нажала прием вызова.