Когда настанет время возмездия - стр. 32
Алека ждёт Лена, и он больше не намерен бежать от самого себя, прячась от чувства вины и понимания, что ему придётся признать слишком много ошибок, пересмотрев принципы, с которыми он жил долгое время. Заходя в комнату, он ведёт себя крайне тихо, но отчасти потому, что дышать становится по-настоящему сложно. В груди точно образовалась какая-то стальная громадина: она давит и не даёт нормально вздохнуть, сколько бы он ни пробовал набрать полные лёгкие воздуха. Но Алек и это старается пересилить, приближаясь медленно и осторожно к кровати. Из-под одеяла проглядывает только тёмная макушка, Лена так и не шелохнулась с того момента, как он переложил её на постель.
Чёртова вина опять пытается впить в него иголки сомнения и страха, но он не уступает ей, посылая все эти чувства в самые изощрённые места, которые приходят на ум. Спустя столько времени, он не откажется быть с ней, только потому что его эго не хочет высовываться и принимать на себе всё то, в чём он умудрился напортачить. Сейчас он хочет просто пропасть в ощущениях тепла рядом с Леной, полноты чувств и умопомрачительном понимание, что из его рук она больше никуда не денется.
6. Глава 6. Лена
– Он тебя убьёт.
Я вздрагиваю и роняю только что наполненную чашку кофе прямо на стол. Пальцы обжигают несколько пролитых капель, и я отдёргиваю руку, прижимая её к животу. Сердце колотится в горле. Я нуждаюсь в нескольких секундах, чтобы унять дрожь в конечностях и понять, что речь далеко не про Виктора.
Подняв взгляд вижу заспанное лицо Марко. Его вид чуть помятый, но широкая улыбка растягивает все неровности. Он щурит один глаз, а я наконец выдыхаю, окончательно успокаиваюсь.
– Я знаю, – отвечаю, собравшись, – но ты, к сожалению, при этом присутствовать не будешь, потому что я убью тебя раньше.
Слова звучат каркающими, голос хриплый и дрожащий, но от самой мысли, что я не потеряла чувство юмора и вообще могу по-прежнему острить, становится чуточку лучше. Если справилась с этим, то вполне могу заставить себя поверить, что больше мне не нужно опасаться лишних движений, потому что на меня наставлено несколько камер. От воспоминаний ёжусь, но ловко ухожу от неприятных воспоминаний, хватая обратно кружку и согреваясь её тёплом.
Марко неспешно проходит в кухню и вскидывает бровь, растопыривая руки.
– Долги нужно отдавать.
Я не сразу понимаю, что он имеет в виду. Лишь тогда, когда мне начинает не хватать воздуха от медвежьих объятий Марко.
Кружка кофе лишается ещё нескольких капель.
В первые две секунды я растеряна, не зная, как повести себя, пока, наконец, что-то не переворачивается внутри меня.