Когда ангелы плачут… - стр. 7
В этом плане мать Сергея лукавила. Не для того она растила единственного сына одна, чтобы он пустил свою жизнь под откос. У нее всё было спланировано наперед.
Он ненавидел эту одежду, прическу, ненавидел кружки, в которые его заставляла ходить мать. Ненавидел брокколи и крольчатину, которые неизменно присутствовали в его рационе. Безвкусная зеленая масса отвратительно воняла, а синюшные тушки кроликов были похожи на ощипанных котов. От этого мутило.
Каждая минута юноши была строго расписана. В унылой комнате Сергея, обставленной, естественно, по вкусу его мамы, висел большой плакат с подробным распорядком на неделю. Там было всё: когда подъем, сколько времени быть в ванной, как долго он должен завтракать, занятия в школе, занятия после школы, часовая прогулка перед уроками, уроки, ужин, приготовления ко сну, сон.
Вся жизнь Сережи была спланирована. Мама уже знала, куда он должен поступить, где работать, когда завести семью. Тяжелый груз ответственности висел над Сережей как дамоклов меч, заставляя его ощущать свою никчемность. Он боялся мамы, боялся ей перечить, боялся этого громкого голоса. Дома Сережа был бледной тенью, послушным сыном и примерным образцом для подражания сыновьям маминых подруг.
В школе же Сергей сбрасывал с себя тяжелые оковы сурового воспитания и выходил из тени матери. Там он мог дышать полной грудью. Из костюма робкого Сережи выбирался совсем другой человек. Он шутил, улыбался, веселился. Сергей упивался славой. Он доминировал в классе. Он подавлял.
Всем, кому не повезло обратить на себя внимание Сережи, доставалась своя порция сарказма, глумления и даже садизма. Да, Сергей определенно получал от этого удовольствие. Видеть боль в глазах поверженного противника, что может быть лучше? Он находил привлекательным, что у него есть такая власть. Особенно доставалось Кате. В этой робкой, забитой девчонке он видел себя дома. Он ненавидел себя таким слабым. Слабых нужно и можно подавлять.
После учебы в школе и прогулки с Машей, Сережа пришел домой. День в стенах школы пролетел на одном дыхании, но дома он знал, минуты будут тянуться как часы, а часы как дни.
Едва Сергей успел войти, как из кухни раздался привычный резкий крик: «Се-ре-е-е-ежа»! Юноша содрогнулся, но тут же нацепил на лицо натянутую улыбку. Мать не любит, когда он стоит с «постной миной».
– Как дела в школе, Сережа? – зычно спросила мама, строго глядя из-под лохматых бровей.
Мать у Сергея была высокой, крупной женщиной. Она воспитывала сына одна. Отца он никогда не знал. Ему было известно о нем лишь то, что он «негодяй и подлец», «бесполезная особь мужского пола» и «бесхребетная амеба». Такими эпитетами мать часто награждала и Сережу за любую провинность и отступление от правил.