Кое-что ещё… - стр. 12
В год перед смертью она растеряла чуть ли не всех своих близких друзей – оставшихся можно было пересчитать по пальцам. Она перестала быть похожей на себя. Правда, я и сама иногда задумываюсь: а много ли во мне осталось от той девушки, что снялась в “Энни Холл” почти тридцать пять лет назад? Помню, после выхода фильма ко мне как-то подошел на улице поклонник: “Не меняйтесь! Пожалуйста, никогда не меняйтесь!” Даже мама однажды сказала:
– Дайан, никогда не старей!
Как мне не понравилась эта фраза много лет назад, так она мне не нравится и сейчас. На попытки остановить ход времени уходит масса энергии, а счастья это еще никому не принесло. Вот вам еще хорошее слово: счастье. С какой стати я возомнила, что имею право на счастье? Да и что вообще есть счастье? Как сказал Теннесси Уильямс, счастье – всего лишь бесчувственность.
Последним маминым словом стало “нет”. Нет бесконечным понуканиям, нет непрошеным вмешательствам.
– Будешь ужинать, Дороти?
– Нет.
– Пора принимать таблетки, Дороти, открой рот.
– Нет!
– Ну-ка, давай перевернем тебя на другой бочок.
– НЕТ!
– Ну-ну, разве так не лучше?
– НЕТ!!!
– Посмотришь телевизор? Там “Я люблю Люси” показывают. Давай я принесу тебе вилку, давай я принесу тебе трубочку, давай помассирую плечи.
– Нет, нет, нет, нет, НЕТ!
Думаю, если бы мама могла, она бы просто сказала: “Оставьте меня в покое. Не трогайте меня. Это моя жизнь и моя смерть”.
И проблема была не в том, что о ней недостаточно заботились или делали это как-то холодно и без любви, нет. Маме страшно не хватало независимости. Когда я была маленькой, мама то и дело сбегала от нас в любую свободную комнату – ее потребность в одиночестве затмевала даже сильнейшую любовь к своим детям. Скрывшись от всех, мама переставала быть преданной матерью и любящей женой и могла наконец полностью погрузиться в собственные мысли. А в конце от маминой тяги к независимости осталось лишь одно жалкое слово “нет”.
– Мама освободилась от тягот земной жизни и воссоединилась с отцом и сестрами – Орфой и Мартой, – с матерью Болой и своими обожаемыми котами, начиная с Уголька и заканчивая Сайрусом. А я… Я обещаю, что не забуду о ее мыслях и словах. Я обещаю всегда думать. И я обещаю помнить о прекрасной, чудесной Дороти Диэнн Китон Холл, родившейся 31 октября 1921 года в Канзасе, – о моей любимой маме.
Эти слова я произнесла на похоронах мамы в ноябре 2008 года. Мама до сих пор остается самым важным человеком в моей жизни. Со стороны может показаться, что у нас с ней не было ничего общего. Она была домохозяйкой, мечтавшей о славе; я – актрисой, чья жизнь в некоторых аспектах превзошла мои самые смелые ожидания.