Кодекс Защитника - стр. 42
Чайник закипел. Ибрагим с улыбкой разлил кипяток по чашкам.
– А, вы о Библии. Насколько я помню, всадников должно было быть четверо.
– Видишь, еще одна ошибка.
Султанов покачал головой:
– Честно говоря, я всегда относился к вашей теории скептически, но, наверное, это из-за того, что я не умею читать тексты под тем углом зрения, о котором вы говорите. Мне остается только поверить, ведь вы уже не раз доказывали свои слова.
Угол зрения был старой и доброй прелюдией к длинному разговору о прошлом, будущем и настоящем, за которым они часто в последнее время коротали короткую южную ночь. Если беседа затягивалась надолго, то Ибрагим предпочитал не возвращаться ночью домой, это было опасно, а оставался ночевать у своего школьного учителя. Вот и сейчас, солнце уже практически сошло с небосклона, и они оба уже поняли, что проведут эту ночь за разговорами и уснут только под утро.
Старый учитель бросил заинтересованный взгляд в окно:
– Не находишь, Ибрагим, что сегодня даже закат какой-то странный? Вот уже пятнадцать минут свет в окне не меняет своего оттенка.
Хранитель, прихлебывая чай из блюдечка, ответил:
– Да, действительно.
Он встал и, скрипя половицами, подошел к окну и выглянул, соблюдая все меры предосторожности. То, что он увидел, заставило его отшатнуться и присесть, схватившись руками за куртку:
– Этого не может быть! – прошептал он, щупая подкладку куртки, – этого просто не может быть!? – повторил он несколько раз. И повторял до тех пор, пока Белковский не преодолел на своей коляске расстояния до окна и тоже не выглянул.
Он увидел то же самое, что и Султанов, и два натовских солдата, посланные в город, и все остальные жители разрушенного приморского города, и офицеры штаба объединенных сил, и грузинские снайперы, крадущиеся в ночи, и тот, кого все называли Черным охотником, и даже моряки с проходящего в море рыболовного траулера…. Свет, странное ровное свечение над темным городом, в котором легко читались строки короткого текста на неизвестном языке.
И Аполлинарий Владиленович, наверное, был единственным среди всех, кто не открыл от удивления рот, а преспокойно взял в руки карандаш и стал перерисовывать буквы текста себе в блокнот, стараясь сохранить все особенности письма и вязи шрифта.
– Что тебя удивляет, Ибрагим? – прервал он возгласы хранителя, поправляя очки на носу с горбинкой. – Ты не мог бы мне объяснить?
– Да-да, конечно, – ответил Султанов. Он наконец успокоился. – Только давайте отойдем от окна.
Он сделал шаг в глубь комнаты:
– Не то, что свет слишком уж яркий. Просто все равно не стоит забывать о безопасности. Мы ведь все еще в зоне конфликта, как никак. Неровен час, поймаем пулю в лоб.