Код личного счастья - стр. 41
Однако сегодня Антонина Николаевна не казалась такой веселой, как обычно. Соседка выглядела задумчивой, и мысли ее явно были не из приятных.
– Как вы себя чувствуете? – спросила Алена, забирая у старушки мокрое пальто и вешая его на вешалку. – Погода сегодня дрянь, да? Не то что вчера…
– Погода? – рассеянно переспросила соседка. – А, да… я и не заметила…
– Что-то случилось? – обеспокоилась Алена.
– Да так… – вздохнула Антонина Николаевна и наклонилась, чтобы снять боты. Алена поспешила подать ей новенькие тапочки, которые специально покупала для клиенток пачками.
Они прошли в комнату Алены, и соседка машинально уселась в кресло.
– Все как обычно, стрижемся-красимся? – уточнила Алена, накрывая ее пеньюаром.
– А? Ну да… Знаешь, я бы и не пришла сегодня, но раз записалась… Не хотела тебя подводить. У меня Леня заболел, – поведала Антонина, когда Алена начала разводить краску.
Леонидом звали мужа Антонины. Алена часто встречала его во дворе, одного или вместе с супругой. Он ей нравился – сухенький, интеллигентный, заметно постарше жены, но еще бодрый старик. Он всегда вежливо здоровался и любил носить шляпы. Настоящий старый петербуржец, которых с каждым днем, увы, становится все меньше и меньше.
– Почку ночью прихватило, – рассказывала Антонина. – Так он до утра ждал и меня не будил. Проснулась – а он по квартире ходит, за поясницу держится. Я говорю: что же ты, надо было сразу «Скорую» вызывать! А он: надеялся, что пройдет, не хотел ночью людей беспокоить. Деликатный он у меня… К утру не прошло, конечно. Вызвали врачей, а те даже смотреть толком не стали, сразу увезли в больницу, в Александровскую. Хотела с ним поехать – не пустил. Нечего, говорит, Тоня, тебе тащиться куда-то в такую рань, поспи лучше, отдохни… А мне какой отдых, когда он в больнице…
– И как он сейчас, не знаете? – сочувственно поинтересовалась Алена, накладывая краску на поредевшие волосы клиентки.
– Да уж позвонил… – Антонина чуть улыбнулась сквозь навернувшиеся на глаза слезы. – Говорит, укол сделали, стало получше. Но я ж слышу, что голос слабый… Небось нарочно сказал, чтобы я не переживала. Но я сейчас вот прямо от тебя в больницу, там как раз с семи приемные часы… А завтра с утра поеду, с врачом поговорю. Узнаю, что и как.
Алена слушала клиентку внимательно и сочувственно. Ей всегда становилось грустно, когда у знакомых что-то случалось с их близкими. Особенно остро она стала ощущать это с тех пор, когда у нее появился сын, примеряя все печальные житейские истории на себя и Ника. К счастью, у сына было хорошее здоровье, и за свои пятнадцать лет он еще ни разу не лежал в больнице. Но случись что-то подобное, Алена бы, наверное, с ума сошла от переживаний… Антонина привязана к мужу не меньше, чем Алена к сыну. Иногда Алена пыталась убедить себя, что быть одной, без мужа, – это даже лучше. А то в старости, когда и у самой-то здоровья уже нет, сиди и переживай то за детей, то за супруга. Да и один умирающий родитель – все же меньшая нагрузка для ребенка, чем два немощных старика… Это, конечно, были просто слабые утешения одинокой женщины за тридцать, но иногда Алене почти удавалось в них поверить.