Код да Винчи 10+ - стр. 7
Сооруженный в форме гигантской лошадиной подковы, он был самым длинным в Европе зданием – длиннее трех Эйфелевых башен, если положить их на бок одну за другой. Лувр вырастал на фоне парижского неба, словно цитадель – великолепный ансамбль с площадью в миллион квадратных футов между музейными крыльями. Лэнгдон вспомнил, как впервые обошел Лувр по периметру: получилась на удивление долгая прогулка в три мили длиной.
Считается, что туристу потребовалось бы не меньше пяти недель, чтобы по достоинству оценить все 65 300 находящихся в здании произведений искусства. Однако большинство посетителей ограничиваются коротким осмотром, который Лэнгдон называл «облегченным вариантом Лувра» – спринтерской пробежкой по музею к трем самым знаменитым экспонатам – портрету Моны Лизы и мраморным изваяниям: Венеры Милосской и символизирующей победу крылатой богини Ники.
Водитель достал рацию и выпалил в микрофон на французском:
– Monsieur Langdon est arrivé. Deux minutes[2]. – Затем он повернулся к Роберту. – Капитан встретит вас у главного входа. – Он нажал на газ и подогнал «ситроен» к бордюрному камню. Впереди гордо возвышался главный вход в музей.
La Pyramide.
Вход представлял собой стеклянную пирамиду в стиле неомодерн, спроектированную американским архитектором китайского происхождения Й. М. Пеем. Она стала почти такой же знаменитостью, как сам Лувр, хотя вокруг нее по-прежнему не утихали споры.
– Вам нравится наша пирамида? – спросил полицейский.
Лэнгдон нахмурился. Он понимал, что вопрос с подвохом: ответь он, что пирамида ему нравится, могут уличить в дурном вкусе. Сказать не нравится – значит нанести обиду французу.
– Франсуа Миттеран был человеком не робкого десятка, – решился он на компромисс, уходя от прямого ответа.
Поговаривали, что благословивший строительство пирамиды покойный президент Франции страдал «фараоновым комплексом» и наполнял Париж египетскими обелисками, произведениями искусства и артефактами.
– Как зовут капитана? – спросил Лэнгдон, меняя тему.
– Безу Фаш, – ответил полицейский. – Мы прозвали его le Taureau.
Лэнгдон покосился на него.
– Быком?
Полицейский удивленно приподнял брови.
– Ваш французский лучше, чем вы признаетесь.
Мой французский никуда не годится, подумал Роберт. Зато я неплохо разбираюсь в астрологии. А Taurus везде означает «телец».
Полицейский остановил машину и указал на проход между двумя фонтанами к вращающейся двери в пирамиде.
– Мне приказано высадить вас здесь и заняться другими делами. Удачи, месье.
Лэнгдон тяжело вздохнул и вылез из машины. Та умчалась прочь, а он побрел к главному входу в музей и уже собрался постучать в стекло, но тут из темноты возникла поднимающаяся по винтовой лестнице фигура. Мужчина был коренаст, широкоплеч и смугл, с мощными короткими ногами. Он жестом пригласил Лэнгдона внутрь.