Кобра клана Шенгай. Шаманка. Том 3 - стр. 6
Мой взгляд упал на камень.
А, чем цуми не шутит! Может, сейчас вообще окажется, что тут нет для меня учителя… Кто знает, как собрались пошутить над простыми смертными духи?
Я протянула руку к камню… И сразу какая-то сила отшвырнула меня в сторону.
В голове тут же кто-то засмеялся. По коже пробежали мурашки. Я никогда не слышала этого смеха. Никому из богов, с которыми мне приходилось иметь дело, он не принадлежал.
- Быстрая!
- Шустрая!
- Не хочет ждать!
Их было несколько – голосов со странными шуршащими интонациями, напоминающими шелест падающих листьев.
- Жди-и-и…
Внутри клокотало желание послать всех подальше. Я – не игрушка. Не девочка для развлечений, в которую можно тыкать палочкой, чтобы повеселиться. Я – наследница клана. Пускай… этот клан ещё не совсем жив.
- Жди-и-и…
Белый камень медленно поднялся в воздух.
Я затаила дыхание.
От камня полетели в разные стороны искры.
По глазам ударил свет, я зажмурилась и ойкнула, когда щеку полоснула раскалённая игла. Пошатнулась, рискуя упасть.
И тут же меня подхватила тысяча вихрей, закружив сухим листом над землей. Я невольно вцепилась в пустые амулеты, словно сейчас это была единственная возможность удержаться. Амулеты внезапно оказались жесткими и колючими. Они больно впивались в кожу, будто теперь сами хватались за меня.
Со всех сторон зашелестели голоса. Их было так много, что мысли путались, не удавалось ухватиться ни за одну из них.
С трудом раскрыв глаза, я потеряла дар речи.
Больше не было ни деревни, ни шаманов, ни даже пламени.
Черное небо, в которое взмывают огромные деревья. На их изогнутых ветвях сидят смутные силуэты – белые-белые, красивые, хрупкие. Они склоняются друг к другу, что-то говорят, тихо смеются.
В какой-то момент кажется, что видно, как скользят по их спинам длинные волосы, а с изящных ступней вниз слетают деревянные гэта.
Люди… и совсем не люди.
Откуда-то доносятся чарующие звуки сямисена. Они настолько искренни и печальны, что я чувствую, как на глаза наворачиваются слёзы.
Пальцы сами сжимают амулеты ещё крепче. Ровно до того момента, как раздается треск одного из них, и на землю падают осколки.
Создания на ветвях резко поворачивают ко мне головы.
Сердце замирает.
У них нет лиц – гладкие серебряные маски, в которых отражаются ночь, звёзды и ветер.
Может ли отражаться ветер? Ещё как. Особенно если его подняла взметнувшаяся вверх гигантская птица тэнгу, заставив пригнуться молодые деревца.
- Чужая!
- Чужая!
- Пришла!
- Что-то хочет…
Голоса зашелестели, затрепетали оставленными на ветру шелковыми лоскутами, кинулись ко мне.