Князья Ада - стр. 33
А затем – из-за того, что объединил усилия с вампиром.
Интересно, решился бы Карлебах отправиться в Китай, будь его жена до сих пор жива и не чувствуй он себя таким одиноким и всеми покинутым?
Джеймс задумчиво посмотрел на бывшего учителя – старый еврей как раз подстегнул своего тощего австралийского валера[17] и, поравнявшись с едущим впереди сержантом, спросил:
– А кроме разозлённых местных, кто-нибудь ещё представляет угрозу в этих горах?
– Вы имеете в виду медведей и тому подобную живность, сэр? – Оба солдата явно не понимали, о чём идёт речь, однако младший – Барклай – нервно оглянулся на двуствольный дробовик, пристёгнутый к седлу Карлебаха.
– Да что вы, тут медвежьих следов уже лет сто, почитай, не видели, – сказал он.
– Так что вряд ли вам понадобится тяжёлая артиллерия, сэр, – добавил Гиббс.
– Ох, да как знать, – Карлебах похлопал ладонью по отполированному до блеска стволу.
На дробовике стояло клеймо Куртца – одного из лучших оружейников Праги, – и, насколько мог разглядеть Эшер, рукоять и спусковой крючок специально были переделаны под пальцы старика, искривлённые артритом. За шесть недель плавания Джеймс насмотрелся на то, как Карлебах упражняется в стрельбе из этого диковинного оружия, и знал, что в каждой обойме, коими были набиты карманы старого ржаво-коричневого пиджака для стрельбы, дожидались своего часа заряды не со свинцом, а с крупной серебряной дробью, способной разорвать на куски как человека, так и вампира.
Помимо патронов в карманах профессора звякали многочисленные пузырьки со снадобьями, составленными по собственноручно изобретённым рецептам – нитраты серебра, смешанные с другими, не менее ядовитыми для вампиров веществами: чесноком, боярышником, аконитом, морозником…
– Не волнуйтесь, сэр, – весело проговорил старший из кавалеристов, – мы доставим вас на место в целости и сохранности!
В кронах деревьев вдоль дороги что-то промелькнуло – но, когда Джеймс оглянулся, там, как и в прошлые разы, никого не оказалось.
Деревня Миньлянь лежала где-то в четырёх милях от реки Хуньхэ – в этом месте узкое ущелье, тянущееся у подножия горной гряды, становилось шире. Лютеранская миссия располагалась чуть выше деревни, напоминающей муравейник из серых «сыхэюаней» – домиков из кирпича-сырца, тесно жмущихся друг к другу, и узких переулочков.
Пока отряд поднимался по узким тропам в гору, Эшер, приглядевшись, отметил, что большая часть жилищ заброшена. За обветшалыми воротами виднелись дворы, за множество зим заметённые песком, а половина деревенских лавок, видневшихся дальше по склону, была закрыта.