Княжий сын. Отцовские земли - стр. 49

– Олег? – воин из монастырской стражи высунулся наружу и уставился на меня. Я в свою очередь присмотрелся к нему внимательнее, и узнал его – это был Пантелеймон, один из тех, кто учил меня мечному бою. – А почему ты с воинством? И где Игнат, почему не он говорит?

– С воинством я потому, что я теперь князь, – ответил я. – Да и то, это далеко не все мое воинство, большая его часть сейчас к Орлу идет, это мы решили к вам заехать. А Игнат не говорит, потому что умер он год назад. В бою умер.

Сказал и перекрестился.

– Царствие ему Небесное, – проговорил Пантелеймон. – Отец настоятель уже идет, сейчас ворота откроют.

И действительно, скоро створки ворот стали распахиваться, и наружу вышел и сам отец Никодим. Одет он был, как и прежде, в длинную черную рясу с капюшоном, а на груди у него висел большой крест. Внешне он, казалось, совсем не изменился, разве что стал чуточку ниже. Но в этом ничего удивительного не было, старость берет свое даже у таких людей, как отец-настоятель.

– Благословите, отче, – шагнул я к нему, сложив ладони перед собой.

Отец Никодим перекрестил меня, после чего протянул мне руку, к которой я приложился губами. После этого от отстранился и внимательно посмотрел на меня. Взгляд его был долгим, молчание стало затягиваться.

– Вижу, я в тебе не ошибался, Олег, – наконец проговорил он. – Я знал, что рано или поздно ты отринешь тьму язычества и примешь христианство. Ты ищешь знаний, я давно это понял, и эти знания тебе может дать только наша вера. Пойдем, нам нужно поговорить.

Вместе мы двинулись внутрь крепости. Я ожидал, что отец Никодим поведет меня в свою келью, где мы с ним разговаривали почти два года назад, когда он решал, имеет ли смысл браться за мое обучение. Так и получилось, мы вместе миновали здание храма и отправились в приземистую постройку, где и находились кельи монахов.

– Кто крестил тебя? – нарушил он молчание.

– Игнат, – ответил я. – Он сделал это перед самой смертью. Он тогда тяжело ранен был, у меня не вышло ничего сделать, кровь собиралась внутри груди и давила на легкие. Последний его вечер мы провели вместе. Он рассказывал мне о вере, об Иисусе Христе, о заповедях.

– А в храме ты давно был? Когда последний раз к причастию подходил, исповедовался?

– В Киеве, перед тем как в Брянск двинуться, – проговорил я. – Там есть Крестная слобода, и храм, пусть и не такой большой, как здесь. Там руководит священник по имени брат Илья. Он говорил мне, что раньше был наемником, пока его не окрестил брат Сергей… Ну и вот, каждый раз, когда я в Киев приезжал, в храм ходил.