Князь-волхв. Тропа колдунов. Алмазный трон (сборник) - стр. 47
Но момент был упущен, и серии единоборств из бухурта не получилось.
Строй немецких рыцарей налетел на плотный комок степняков. Принял удар чуть правее от центра.
Хруст. Треск…
Два отряда сшиблись неподалеку от императорского трона. Если бы не плотная стена щитоносцев и копейщиков, выстроившаяся сразу за огнями и надежно прикрывавшая шатер Феодорлиха, до императора можно было бы добраться в несколько конских скоков. Повалить факелы, прорваться сквозь пламя, ткнуть тупым копьем в белеющее под золотой короной лицо. Но…
Лязг. Крик…
Но сейчас было не до императора. И все мысли были сейчас о другом.
Всхрап. Всхрип…
Всадники столкнулись с такой яростью, которая рождается не на потешных схватках, а лишь в настоящих сечах. Даже факельные огни с шипением дернулись от налетевших друг на друга бойцов.
Неожиданный маневр, предпринятый татарами, позволил запутать рыцарей и избежать разгрома с первой же сшибки. Немцы, скакавшие плотной шеренгой, не успели распределить между собой сбившихся в кучу кочевников.
В кого-то из татар ударило два, а то и три коронеля сразу. Кто-то, наоборот, воспользовавшись этим, сумел избежать сокрушительного удара и, проскользнув между длинных древков, достал противника сам.
Все смешалось – германские рыцари и нукеры Бельгутая, обломки турнирных лэнсов и выроненные жада степняков, падающие щиты и слетающие с голов шлемы. Затрепетали огни и запрыгали тени. Взвилась поднятая бойцами пыль. Повалились первые сбитые всадники. Большей частью – татары: иначе в этой схватке, увы, быть не могло.
Вот один степняк, приняв таранный копейный тычок в нагрудные пластины куяка, соскальзывает с седла. Вот второй, наткнувшись стальным забралом-личиной на массивный коронель, кубарем катится по земле. Вот третий, нелепо взмахнув рукой с разбитым щитом, валится набок и волочится за стременем. А вот и четвертый, сам удержавшись в седле, рухнул вместе с лошадью, сбитой широкогрудым рыцарским жеребцом.
Зато там вон, справа, сверзился наземь немец в рогатом шлеме. И на левом фланге копыта низкорослого татарского конька уже топчут рыцарский плащ и треугольный латинянский щит.
Бельгутай налетел на германские копья в числе первых, однако сумел усидеть на лошади. Причем не просто усидеть. В нойона было направлено два копья. Одно целило в грудь. Второе – в забрало-тумагу. Нанести сокрушительный удар в голову намеревался Зигфрид фон Гебердорф. Лицо дерзкого юнца скрывал горшковидный шлем, зато напоказ были выставлены геральдические львы на щите и нагрудной котте.
Копья ударили почти одновременно. И от обоих Бельгутай увернулся, резко бросив тело вправо и на миг зависнув у бока приземистой степной лошадки, подобно вьючному мешку. Коронели мелькнули над опустевшим седлом. Длинные древка стукнулись друг о друга и разошлись. А Бельгутай вновь взлетел на коня, забрасывая щит на плечо, отпуская повод и обеими руками хватаясь за свое короткое копьецо.